.
Тут же следует вспомнить два рассказа, записанные автором «Плача». В первом повествуется про казаков, которые оделись в еврейские праздничные костюмы, имитируя еврейскую свадьбу. «И они разговаривали, шутя, по-еврейски: ведь они служили у евреев, зарабатывали у них свой хлеб»[102]. «А теперь я вам расскажу, что сделала одна девка-служанка со своей госпожой: она заставила госпожу одеть ее платье и выгнала ее из дому. Она отвела госпожу туда, где находились разбойники, и стала насмешливо спрашивать ее: „Все ли ты прибрала и сделала ли ты все, что нужно?“. „Ты так поступала со мной всегда, — сказала она потом, — да не будет тебе спасения“»[103].
Весь приведенный в «еврейских хрониках» материал — четко выраженная тенденция хронистов и их интерпретация исторических явлений — является достаточным доказательством того, что в этой войне социальная верхушка еврейского населения Украины должна рассматриваться как воюющая сторона. Ее роль как стороны в остром социальном столкновении, конечно, измеряется не степенью ее непосредственного участия в самой вооруженной борьбе, а ее социальными позициями. Однако будет не лишним для задач нашего исследования отметить, что «еврейские хроники» дают немало данных, свидетельствующих также о непосредственном участии евреев в вооруженной борьбе с повстанцами.
Наиболее подробно рассказывают хронисты об участии евреев в защите крепости Тульчин. Здесь, как повествует Ганновер и Мейер из Щебржешина, «собралось до двух тысяч евреев, и среди них были и храбрецы, обученные военному делу». И евреи не раз, по их словам, «обращали православных в бегство». Только измена панов открыла повстанцам доступ в крепость[104]. Еврейские летописцы рассказывают также об участии евреев в защите Полонного[105], Бара[106], Острога[107], Замостья[108], Комарно[109] и приводят отдельные эпизоды этой борьбы[110]. Ганновер рассказывает и об отряде в 1000 воинов-евреев, выступившем в рядах польской армии в поход во время четвертого наступления «православных и татар»[111], и о нескольких сотнях евреев, участвовавших в карательных экспедициях Фирлея[112].
Эти приведенные еврейскими летописцами данные частично подтверждаются свидетельствами и других источников.
Так, об участии евреев в защите Тульчина рассказывают как польские (например, автор «Historia о buntach»[113]), так и украинские летописцы. Величко говорит о «много боронившихся» евреях в Нестерварском, т. е. Тульчинском, замке[114].
Активное участие евреев в вооруженной борьбе находится, конечно, в резком противоречии с традиционным представлением о «польском еврее» той поры. Однако следует отметить, что при более пристальном изучении источников фигура владеющего оружием польско-украинского еврея (разных социальных прослоек) не покажется неправдоподобной. Напомним неоднократно цитировавшееся в литературе свидетельство посетившего Украину папского нунция Коммендони (1564) о том, что украинские евреи «пользуются равными со всеми правами» и «им даже дозволено носить сабли и ходить вооруженными»