Грезы любви (Берд) - страница 5

— Стреляйте же, сэр, — шептал рыжеволосый оруженосец ему через плечо.

— Не сейчас, — ответил Ричард.

Олень продолжал пристально смотреть на него. Завалить зверя будет нелегко. Хотя, благодаря последним изобретениям, оружие значительно улучшилось, все же оно было несовершенным и больше подходило для сражений, чем для охоты. Но Ричард купил последнюю дорогую модель с улучшенным спусковым крючком, позволявшим плавно подносить запал к пороху простым движением пальца. Плавные движения делали выстрел более точным. Ричард почувствовал, как возбужденно заколотилось сердце. Ему нравилось отвечать на вызов! Зверь напряг каждый мускул, как будто почувствовал восторг Ричарда, услышал его сдержанное дыхание, почуял азарт охоты.

— Давайте, граф Ричард, — с нетерпением зашептал Перкинс.

— Не называй меня графом, — вполголоса буркнул Ричард.

— Хорошо, лорд Ричард, но надо стрелять. Он уже почуял запах пороха и сейчас умчится быстрее молнии. Стреляйте!

Ветер трепал золотые волосы Ричарда, ниспадавшие на широкие плечи, и доносил до зверя запах серы и человека. В какой-то момент Ричард почувствовал, что шанс ускользает. Боясь, что олень уйдет, он быстро дернул спусковой крючок. В этот момент сзади зашуршал папоротник, и кто-то выскочил из леса.

— Граф Истербай! Это провидение, что я вас нашел, — произнес хриплый голос.

Пуля ударила в березу. Олень рванулся, ломая ветки.

— Черт бы вас всех побрал, — ругался Ричард, вытирая пороховую копоть под глазами тыльной стороной руки, выстрел звенел в ушах. Он встал и подбоченился, чтобы отчитать того, кто спугнул оленя. Обернувшись, Ричард обнаружил монаха Эдмунда, который смотрел на него с ангельским выражением лица. Похожий на откормленного седовласого херувима, он перебирал деревянные четки толстыми короткими пальцами и улыбался Ричарду как дитя.

— Добрый день, милорд.

Ричард открыл было рот, чтобы выругаться, но лишь невнятно проворчал что-то. Едкий серный дым щипал глаза до слез.

— Святой отец, — сказал он как можно вежливее. — Я думаю, что ты пришел наказать меня за столь вопиющий грех.

Восторг, озарявший лицо монаха, исчез, он сконфузился.

— Грех? Граф Ричард, что… — пробормотал он.

— Не называйте меня графом, — взмолился Ричард, вспыхнув от негодования. — Лорд Ричард. И все.

— Но вы граф, — вмешался его оруженосец, нетерпеливо хлопая себя по бедрам. — Король дал вам титул графа на последнем парламенте. Вы не можете отрицать это без конца, милорд.

— Перкинс, если бы ты знал, почему Генрих дал мне этот титул, ты бы понял, что гордиться нечем. Генрих — благородный король, но каждый его дар имеет свою цену. — Ричард направил свой гнев на Эдмунда: — Святой отец, я только что упустил прекрасного оленя, который встречается раз в десять лет. Он был таким крупным, что его хватило бы, чтобы накормить все мое окружение. Это немаловажно, поскольку купцы вытряхивают из моих подданных все до последнего фартинга.