— Отсюда подальше! То, что мне надо, я взяла. А чаша… приятно из нее отравиться!
Как же на краю страшно! Меня сразу начало мутить от открывшихся высот. Боги, я просто сумасшедшая.
— Лиса, спускайся. Я не трону тебя.
Отошла от края:
— А я все еще доверчивая дура! Оюррин, спасибо за приют.
— Куда… с Ледяным-то?!
Но было уже поздно! Разбежавшись, я прыгнула.
Побеждая собственный страх высоты, собственные предрассудки.
Я не дома! Здесь магия важнее физики. А мечта важнее реальности.
Летать? Мечта полететь свойственна человеку. Даже тому, кто очень боится высоты. Даже тому, кто врет, утверждая, что ему этого не надо. Мы рождены мечтателями. И пусть я расплатилась за исполнение своего самого заветного желания телом лисы — это стоило того. Стоило!
— Поняла, наконец? — Рядом появился ангел с огромными розовыми крыльями и смешинками в лиловых глазах.
Я просто рискнула.
— Куда ты теперь?
— Вернусь в графство.
— Лети налево — там есть переход. Частенько караваны попадаются. Но будь осторожна. Лети как можно ниже и короткими перелетами — в этих скалах водятся грифоны.
— Знаю. Мм… а что это была за чаша?
— Чаша, созданная вампирами для вампиров. Она способна увеличить их силу. Знаешь, это странно, что вы выбрали ее вместе.
— Плевать! Пока, Юрик, — помахала я лапкой.
Он осторожно сложил крылья и посмотрел на темноволосого полукровку, все еще следящего за рыжей вертихвосткой.
Гибкий, сильный, крылатый теншуа не хотел бы встретить на пути такого зверя в качестве противника. Тут даже крылья не спасут. Никогда не знаешь, чего ожидать от полукровки. К тому же от лэй’тэ. А судя по одной из серег в заостренном ухе, это именно он.
Интересно, Лисавета сама-то понимает, с кем связалась?
— Летает! — неожиданно произнес Рейваринесиан.
— Конечно! — с гордостью согласился Оюррин. Потом нахмурился и еще раз глянул на гостя: — Что же вы ей такого сделали, что ей легче побороть собственные страхи и полететь, чем встретиться с вами?
— Это не ваше дело, — недовольно рыкнул тот.
Теншуа пожал плечами. Рассеянно провел пальцами по ободку чаши красного стекла. Подергал за веревочки на холщовых мешочках с травами.
Он жил здесь столько времени, сколько мало кто вообще живет на этом свете. И примерно раз в цикл появлялись те, кому от него что-то было нужно. Разных просителей он повидал. Разные вещи они у него брали, и те всегда возвращались. Но каждый новый гость был неповторим и дорог хозяину диковинок.
Вот и к хвисе за несколько дней крылатый успел привыкнуть.
А ведь ночью Оюррин столько хотел рассказать ей. О мире.
— У нее были какие-то проблемы с полетом?