На другом конце зала я обнаруживаю камеры хранения. Сделаны по новой технологии — ключ не нужен, достаточно просто придумать код из трех цифр. Я вставляю пять долларов, этой суммы должно хватить на сутки. Прочитав инструкцию, приклеенную на обратной стороне дверцы, я решаю опробовать систему: закрываю пустую ячейку, а потом открываю ее, введя код — 911. По-моему, комбинацию я придумал одновременно хитрую и запоминающуюся. Интересно, согласится ли со мной Сустевич?
Довольный проверкой, я кладу дипломат в ячейку. Захлопнув дверцу, ухожу, оставив бриллианты на пятнадцать миллионов долларов в вокзальной камере хранения. Я иду, не оборачиваясь.
* * *
Из телефонной будки у вьетнамского магазинчика, торгующего лапшой, я звоню Андре Сустевичу на мобильный. Мне отвечает не сам Профессор. Голос я узнаю.
— Привет, Дима, — здороваюсь я. — Как поживаешь?
— Да, — отвечает он. — Хорошо.
— Должен тебя огорчить. Боюсь, не смогу с тобой выпить кислоты. Как-нибудь в другой раз. Профессор там рядом?
— Подожди.
Я слышу русскую речь. Затем к телефону подходит сам Профессор.
— Мистер Ларго? Где вы?
— А я хотел спросить то же самое у вас. Я заезжал к вам домой, надеялся посидеть и немного выпить. Но вас и след простыл.
— Это ненадолго. Надо кое с чем разобраться, — отвечает Сустевич.
На заднем плане снова слышится русская речь, затем до меня доносятся обычные для шоссе звуки: гудок проносящейся мимо фуры, визг шин. У Профессора даже голос изменился. Он говорит быстро, не успевая отдышаться, словно он и правда ударился в бега. Весь его внешний лоск, к которому я привык, остался, видимо, в доме в Пасифик-Хайтс вместе с мебелью. Натравите на кого-нибудь одновременно русских бандитов и агентов ФБР, и вы увидите, что останется от его привычной невозмутимости.
— Ясно. Послушайте, Андре, у меня для вас хорошие новости. Я же должен вам деньги? Так я готов их вернуть. Они лежат в камере хранения на вокзале «Амтрак». У вас есть ручка?
В ответ я слышу суетливое шуршание. Представляю, как он сейчас роется в бардачке, откидывая в сторону старую упаковку советской жевательной резинки — может, она называется «Дружба народов»? — в поисках ручки.
— Да, записываю.
— Вокзал на Кэхилл-стрит. Ячейка 1440. Код: 911.
— Понятно.
— Там лежат драгоценные камни на пятнадцать миллионов долларов. Я должен вам на три миллиона меньше, но это в счет покрытия комиссионных затрат. Сдачи мне не надо. Лучше купите что-нибудь Диме. Шарф из пашмины или шапочку.
— Очень щедро с вашей стороны.
— Тогда мы в расчете? Когда заберете камушки, мы разбегаемся?