Очередным шоком для нее стали известия от Тодда. Он зашел к ней в галерею, расспросил о делах, поболтал о том о сем несколько минут и огорошил сообщением, что он помолвлен.
— Уже? — Франческа растерялась. — Ты же переехал всего пять месяцев назад. К чему такая спешка?
— Мне сорок один. Я хочу жениться и обзавестись детьми.
Франческа в свои тридцать пять об этом еще не думала.
— Твоя невеста — та женщина, с которой я видела тебя несколько месяцев назад? Высокая блондинка? Вы были вместе на аукционе «Кристиз». — Франческе стало грустно. Она так и не свыклась с мыслью, что Тодд принадлежит другой.
— Да, это она. Мы встречаемся с февраля. Первого января у нас свадьба. Я решил, что надо сообщить тебе об этом, пока новость не принес кто-нибудь другой.
— Спасибо, — тихо откликнулась она. Как ни странно, Франческа была рада за него, если, конечно, ему не все равно. И все-таки у нее ныло сердце. Тодд не мог этого не понимать. Они разные люди, у них разные потребности. Потому они и расстались. А теперь он помолвлен. Франческа поблагодарила Тодда за визит, пожелала ему удачи, а потом весь день бродила по галерее как потерянная.
Это ощущение не покинуло ее и вечером, на пути домой. К входной двери она подошла одновременно с Крисом, выбравшимся из такси. Он возил свой проект арт-директору одной компании: на этот раз ему заказали капсулу в стиле нью-эйдж — упаковку для моющего средства. При виде Франчески Крис просиял.
— Как прошел день? — спросил он, пока она отпирала дверь. Оба втайне радовались, что им не надо возвращаться в пустой дом. Одиночество тяготило бы обоих.
— Так себе. Тодд заходил сообщить, что он помолвлен.
У них уже почти не осталось секретов друг от друга, разве что мечты и надежды они держали при себе. После того как мать Йена очутилась на волосок от смерти, а Эйлин зверски избили, обитатели дома каждый вечер стали делиться горестями и радостями, между ними крепли дружеские узы.
— М-да, врагу не пожелаешь, — заметил Крис, входя в холл. По дому, как обычно, витали аппетитные запахи стряпни. К этому уже все привыкли, хотя по-прежнему восхищались блюдами Марии. Сегодняшние запахи показались обоим особенно благоуханными. Время от времени все они предлагали готовить по очереди, но чаще всего место у плиты занимала Мария — по ее собственному настоянию. Ее усердие стало для остальных щедрым даром, который они высоко ценили. Марию любили и баловали знаками внимания, а Крис покупал ей отличное вино.
— Расстроилась? — спросил Крис, и Франческа нехотя кивнула, взглянув на него. Скоропалительной помолвки от Тодда она никак не ожидала.