– Парамоха где? – рявкнул Горбатов, натягивая на себя рубаху.
– Убит Парамоха, – ответил Кирюха Чуб, сокрушенно качая лохматой головой. – Татары все были конные, поэтому никому из наших водоносов убежать не удалось.
Вторя сотнику, оба десятника поименно перечислили полковнику Горбатову всех зарубленных татарами водоносов из его полка.
Бранясь сквозь зубы, Горбатов велел Кирюхе Чубу дать сигнал к битве, собрать стрельцов на центральной площадке стана и изготовить пушки к стрельбе. Сотник кинулся выполнять повеления Горбатова, за ним последовали и оба десятника.
Боярин Лыков, узнавший о кровавом происшествии, пребывал в растерянности. Он собирался погрузиться в свою походную медную ванну, чтобы поплескаться в ней вместе со своей юной наложницей, когда ему сообщили о нападении татар на русских водоносов.
Завернутый в простыню Лыков сидел на табурете в своем шатре, выслушивая подробности резни на берегу озера из уст командиров своих стрельцов. Наполненная водой ванна стояла в двух шагах от него, источая манящую прохладу. Наложница-азиатка испуганно спряталась за занавеску в глубине шатра при виде взволнованных людей, ворвавшихся к ее господину с оружием в руках. Слуги Лыкова, сбившись в кучу, стояли в сторонке, держа в руках кто полотенце, кто гребень для волос, кто чистую исподнюю одежду…
Неожиданно, расталкивая сотников, пред Лыковым предстал Тимоха Сальков в голубом кафтане нараспашку, в казацкой шапке, сбитой набекрень, в пропыленных синих портах, заправленных в красные яловые сапоги. За поясом у Салькова торчал кинжал и длинный пистоль с изогнутой тяжелой рукоятью, слева к поясу была пристегнута сабля, справа кошель с деньгами. К запястью левой руки Салькова ременной петлей была прицеплена короткая плеть.
– Ну что, боров пузатый, сидишь как на именинах! – заговорил Сальков, с презрением взирая на боярина сверху вниз. – Дождались мы напасти по твоей вине, пентюх вислоухий! Татары убили двух моих конюхов, кои за водой отправились. А из полка Степана Горбатова нехристи восьмерых человек иссекли. Как это понимать, мать твою?
Боярин Лыков, ошарашенный такой наглостью Салькова, растерялся еще больше. Но вот его одутловатое лицо налилось краской ярости.
– Схватить этого мерзавца! – заорал Лыков, ткнув в Салькова толстым указательным пальцем. – Всыпать ему плетей! Живо! Ну!..
Лыковские слуги и сотники ринулись было на Салькова, но тот выдернул из-за пояса пистоль и взвел курок. Направив черное дуло пистоля в лоб Лыкову, Сальков угрожающе произнес:
– Никому не двигаться, иначе башка боярина разлетится как гнилой арбуз. Со мной шутки плохи!