Гален бродил кругами по узким, серым коридорам убежища. Было уже поздно, но он не мог заснуть.
Одного упражнения на сосредоточение сейчас было недостаточно для того, чтобы полностью занять его разум, отвлечь от всех беспокойных мыслей, и поэтому Гален одновременно выполнял два упражнения, будто отгородив себя ими, как стенами, от всего остального. Он все глубже отступал в тоннель, образованный последовательностями цифр и букв упражнений.
На каждом шагу ткань брюк резала обожженную кожу ног, ботинки врезались в лодыжки, тяжелое пальто давило на плечи, и от этого колючий свитер раздражал еще сильнее. Обычно для того, чтобы успокоиться и нормально проспать ночь, Галену было достаточно прошагать по убежищу пару кругов. Ровный звук шагов, ритмичность упражнения и болезненные ощущения обычно успокаивали его. Но сегодня он уже потерял счет пройденным кругам.
За несколько кругов он подавил чувство раздражения на членов Круга, еще несколько — и его гнев на Элизара и Разил куда-то ушел, еще несколько — и горе от потери Фа и Суума оказалось похороненным где-то глубоко внутри него.
Дальше все было очень просто. Он должен принять решение.
Элизар был искусным магом. Если Фа запомнила все, что Гален показал ей, Элизар сумеет перевести заклинание уничтожения. Вся работа займет у него не больше нескольких дней. Тогда он захочет показать Галену, что получил заклинание. Выбор, стоящий сейчас перед Галеном был прост: либо провести всю жизнь здесь, в безопасности, наблюдая за тем, как Элизар совершает убийства, либо каким-то образом выбраться отсюда.
Гален знал один способ, как покинуть убежище, но не смел даже думать о нем. Пока. Поэтому он продолжал бродить.
Он увидел впереди Эмонда и Чиатто. Маги негромко, но, тем не менее, яростно ругались.
Они оба были всего на несколько лет старше его. Гален уже несколько месяцев не видел их, что было неудивительно — он старательно избегал всех. Когда маги только прилетели в убежище, эти двое были добрыми друзьями. Сейчас они стояли друг напротив друга в узком коридоре, Эмонд гневно хмурил густые брови, а центаврианский гребень Чиатто дрожал, его левая рука была похожа на голову кобры, готовой ударить в любую секунду — он был готов наложить заклинание.
Биотек Галена забурлил.
— Я же предупреждал, чтобы ты держался от меня подальше, — прошипел Эмонд.
Чиатто отрывисто хмыкнул.
— С чего ты взял, что имеешь право что-либо указывать мне?
Голова Эмонда резко повернулась, он зло посмотрел в сторону Галена. Спустя секунду он узнал Галена, и его гнев угас.