– Сейчас я его успокою, – кивнул ученый, взяв ретранслятор и нажимая на нем кнопки. – Не волну…
– Черт! – Ельцова отступила на шаг. – Веня, в чем дело?
Гильгоф не мог ответить. Прибор не действовал.
Зверь, уяснив, что пробить стену капсулы невозможно, отступил, выгнулся, и вдруг по стеклу ударила тугая струя желто-шафрановой кислоты.
– Лейтенант! – истошно заорал Гильгоф. – Сюда, быстро!
Казаков, обер-лейтенант Эккарт и остальные еще десять минут назад ушли в кают-компанию, убедившись, что Иной безопасен. Даже фантом «Цезаря» исчез, предоставив людям самостоятельно разобраться с укрощенным чудищем.
Стеклянный колпак не выдержал. Может быть, несколько капель внутренностной жидкости Иного и не сыграли бы особой роли, но на сей раз монстр устроил настоящий ливень из кислоты. Камера постепенно разрушалась.
– Сматываемся! – рявкнула Маша, толкая ученого к двери. – Цезарь сумеет заблокировать этот отсек, и Иной будет изолирован! Ну что вы канителитесь, Веня?! Быстро!
Глава десятая
ВЕНЯ РАЗВЛЕКАЕТСЯ
Планета LV -934 Сцилла,
ориентировочно – 10 февраля 2280 года
На сей раз Иной не дал никакой форы. Вчера, во время охоты на Казакова, его обманули с помощью технических ухищрений, но в настоящий момент зверь явно решил взять реванш за постыдное поражение и устроить временным хозяевам «Цезаря» веселую жизнь.
– Почему эта сволочь не действует?! Ну почему?!
Гильгоф, словно и не замечая, что Иной уже вовсю выдирается из дыры в корпусе «газовой камеры», возмущенно теребил найденный в колонии S-801 инфразвуковой ретранслятор. Он не собирался мириться с поражением, только что почувствовав сладкий вкус победы над «конкурентом», и, если бы не Бишоп и Мария Ельцова, так наверняка и остался бы стоять в научном отсеке, с туповатым видом пялясь на внезапно скончавшийся прибор.
Андроид был, как всегда, быстр и точен в своих действиях. Вытолкав Машу в коридор, он буквально выбросил из лаборатории оглушенного своей неудачей доктора, с помощью прихваченного с собой прибора дистанционного управления выключил основной терминал компьютера, управлявшего исследовательским комплексом, и сам мигом выскочил за дверь. Иной в это время уже освободился и стоял, пригнувшись и растопырив когтистые передние лапы, – и дурак понял бы, что это угрожающая поза.
Искусственный разум «Цезаря» тоже не спал. Все-таки это была отличная машина, наделенная интеллектом, способностью к логическому мышлению и в том числе определенным набором эмоций. Едва люди и Бишоп покинули лабораторию, Цезарь полностью обесточил помещение, намертво запер дверь и включил аварийные огни. Иной, когда погас свет, дернулся, будто в испуге, мягко отступил на шаг назад, раскрыл пасть и сердито запищал. Так как теперь его отделяли от коридора толстая дверь и огромные прямоугольные бронестекла, Бишоп, к своему сожалению, не сумел различить звуковой сигнал.