Солнце стояло высоко. Скалы были раскалены так, что жар чувствовался даже сквозь порядком истершиеся подошвы ботинок космонавта. Но у самой воды было терпимо.
В каменистой почве во многих местах были рассеяны узкие ямы-колодцы в половину и даже в человеческий рост глубиной. Иногда в таких ямах попадались неподвижно сидевшие там в воде рыбы. Суезуп объяснил, что эти отверстия проделаны в скале камнями, которые вода бесконечно вертит, просверливая ими породу.
Вообще же новый товарищ Алексея был молчалив. Никогда сам не заводил ни о чем речи, только отвечал на вопросы. Впрочем, эту черту нелюбопытства и нелюбознательности космонавт заметил и в других жителях, с которыми он встречался. Никто так и не спросил его, кто он сам, собственно, такой и откуда взялся в пустыне. Не вызывали интереса ни внешний облик Алексея, ни его одежда, ни язык. И более того: его едва слушали, когда он пытался хотя бы в общих чертах рассказать о звездном корабле, о космосе, о Земле. Поразмыслив, Алексей решил, что это объяснимо. Любознательность возникает там, где есть хотя бы слабая надежда применить и использовать полученное новое знание. Маленькие рабы беспощадных «верхних» ничем не интересовались, потому, вероятно, что почти ни на что не надеялись.
Но при всем том Алексей и Суезуп все же иногда разговаривали. Рослый житель был — космонавт с некоторой оглядкой применил мысленно это слово — «образованнее» других обитателей подземелья. Он больше общался с айтсами, чем Тнаврес и Толфорза, ему был известен счет, он был знаком с начатками техники «верхних». Он даже вошел с угнетателями в какой-то конфликт, был наказан и прятался теперь от них. О жестокости наказания свидетельствовали рубцы на спине Суезупа, которую он лечил, купаясь в целебной воде.
Алексей узнал много нового.
Во-первых, оказалось, что айтсы не всегда жили в этой местности. Они пришли из другого района планеты, где по неизвестной причине возможности существовать исчерпались. Алексей подозревал, что это была геологическая катастрофа наподобие гибели Атлантиды. Гиганты явились вместе со своей техникой и уже готовой, совершенно сложившейся внутренней структурой.
Основой бытия расы «верхних» был некий свод законов, называвшийся «остранение». Остранеппе предполагало полную неподвижность, застылость общества на одном уже достигнутом уровне.
Удивительным образом общество айтсов не знало науки. Суезуп указал на это вполне определенно.
У гигантов не было ни институтов, ни лабораторий. Наоборот, научные исследования даже противоречили остранению. А техника была. Могучая, разнообразная, способная решать самые трудные инженерные задачи. Постоянно обновляющаяся, двигающаяся с одного уровня на другой, более высокий.