– Дим, а что ты умеешь делать? – поинтересовался я.
– Читать и писать на нескольких языках. В том числе на древних, – откликнулся мой друг без промедления.
С образованием у него все в порядке. Очень полезные умения, но не сейчас.
– Боюсь, нам это не пригодится. Вряд ли у крестьян найдутся древние манускрипты. А насчет писать ты вроде как-то уже пытался.
– Да, писать, пожалуй, временно не получится, – согласился Дим. – Еще могу слагать стихи и составлять прошения.
– Прошения в стихах – это нечто. При случае продемонстрируешь?
– Вообще-то я то и другое делал по отдельности. Но если хочешь, можно и совместить.
– А что-нибудь более приземленное?
Дим задумался минут на пять.
– Знаешь, в моем теперешнем виде многие умения становятся несколько труднодоступными. Разве что наняться в охрану?
– А что, мысль интересная. Вид у тебя более чем внушительный. Сделай серьезное выражение лица, то есть морды.
Дим нахмурился, отчего меня чуть не разобрал смех. Вид собаки, выглядевшей как размышляющий философ, был весьма удивителен.
– Ну как? – поинтересовался мой мохнатый друг.
– Впечатляет. Если потренируешься, будет вообще замечательно.
Прошагав по утоптанной грунтовой дороге, мы перешли по мосту через речушку и расположились на ночлег в рощице. Блуждать в темноте в поисках пристанища не хотелось.
С одной стороны меня согревал небольшой костер, с другой – густой мех Дима. Так я с удовольствием и проспал до утра. Не окруженный уютом, но с полным ощущением свободы, вольного ветра и запаха костра.
Позавтракав остатками колбасы, мы испили воды из речки и направились дальше. Путь наш лежал к поселку, который при свете дня стал виден совершенно отчетливо. Знай мы о нем раньше, могли бы дойти еще вчера. С другой стороны, заявиться в село среди ночи было не самой хорошей идеей. Вот с утра – совсем другое дело.
Встречные крестьяне раскланивались с нами и провожали настороженными взглядами. Эти почтительные люди были не слишком разговорчивы, но я тогда не придал этому значения.
– Дим, ты посмотри, как меня здесь приветствуют.
– Почему это тебя?
– Как почему? Это же я иду в сопровождении такой огромной собаки.
– Логично, – согласился Дим. В общем-то с этим трудно было не согласиться.
Так все и продолжалось, пока мы не вышли на главную площадь поселка. Вообще-то в поселке она была единственная, но так уж жители поселка с названием Туулеб ее называли – главная. Не могу заподозрить их в большой оригинальности, но кто позволит отказать им в этом праве? Как и в праве собираться на этой площади. Не для того ль она здесь и есть?