Тут советское руководство не пренебрегало разработками ученых по дальнейшему развитию страны, смирившись с ролью координаторов и тормоза для самых безбашенных ученых. Понимали, что инициативы, не подкрепленные научными знаниями, обычно вредны, как идея выращивания кукурузы под Ленинградом или рассаживание борщевика на корм скоту. Не гнобили так ученых, как это было в 70-е и 80-е годы в развалившемся СССР и США.
И вообще, с руководством высшего и среднего уровня получилось согласно поговорке: "первосортные люди к себе в подчинение берут первосортных людей, чтобы лучше дело делали, второсортные третьесортных, а те себе в помощь явных бездарей, чтобы с должности не выжили". То есть Косыгин подбирал себе команду по первому принципу, Брежнев (насколько знал Стахов) действовал по второму принципу, что и привело к руководству страны Черненко и Горбачева. Было упоминание в книге, что был принят ряд мер по улучшению качества подбора кадров и помощи в определении людям вида деятельности, к которой они лучше всего пригодны, но не говорилось толком как, только написали, что важную роль в этом сыграло воспитание советского человека, а именно: приучение к честности, добросовестности, старательности, понимания приоритета общественного благосостояния и понимания того, что если каждый будет делать свою работу (особенно руководители) хорошо, то все будут жить лучше, чем, если бы любой из них занимался взяточничеством, хищениями и другими уловками в пользу своего кармана. Зато было сказано, что это свело на нет некачественное управление, привлечение к работе неспособной родни, взяточничество, самодурство и другие негативные явления от плохих руководителей. Это было, по мнению Семена, или обманов или сокрытием методов, на первое было непохоже, а в пользу второго говорило само существование и процветание СССР. Но было что-то еще, и у Стахова появилось подозрение, что долгое тестирование в поликлинике играло значительную роль в этом. Но в любом случае, это действовало и действовало очень эффективно, чего без веских оснований просто не могло быть.
Было также упомянуто то, что резко улучшилось качество работы советов всех уровней благодаря указанию выдвигать на выборы не менее двух кандидатов на место, как партийных, так и беспартийных.
Свобода слова была значительно расширена, но в том плане, что больше допускалось говорить о недостатках с рекомендациями по устранению, но не разрешалось их преподносить как повод устранения советской власти. В мягкой форме были разоблачены преступления сталинского времени, как недостатки тогдашнего времени или как необходимость применения предельно жестоких мер, или для обоснования и пропаганды нововведений их раскрывали народу. Еще в открытую говорилась и совершенно не скрывалась и не сглаживалась правда об очень низком уровне жизни при Сталине, объясняясь последствиями мировых войн и необходимостью интенсивного развития страны, более того, преднамеренно подчеркивали колоссальную разницу в уровне жизни тогда и теперь для пропаганды эффективности нынешнего советского строя. Цензура была сведена к необходимому минимуму, давали крепко за пропаганду явно аморального образа жизни (за гомосексуализм уже не карали, но строго запрещали пропаганду гомосексуализма и воспитание гомосексуалистами и лесбиянками детей, и тем более детскую порнографию, правда, регистрировали однополые браки ради учета гомосексуалистов) и за призывы к ликвидации советской власти и явному оскорблению ее представителей. То есть цензура была несколько жестче, чем в Евросоюзе, но не выходила за рамки разумного. Были большие ограничения на акции протеста, но не полный запрет.