Того самого Критского? — не сдержал своего удивления Константин.
А что, ты знаешь другого? — съязвил Лазарь. Он помолчал. Затем серьезным тоном добавил: — Теперь понятно, почему пол–Москвы тебя разыскивает, чтобы задать несколько вопросов, а потом прикончить. Впрочем, другая половина Москвы жаждет просто свернуть тебе шею, без всяких предварительных вопросов. Если Критский платит тем и другим — несдобровать тебе, Рокотов. Мой тебе совет — не нарывайся. Усек? Лады. Если что — звони, я тебя прикрою. Бывай.
Критский? — Константин не заметил, как произнес это имя вслух.
Людмила вздрогнула.
А причем здесь Критский?
По всей вероятности, он имеет прямое отношение к смерти вашего супруга, — сказал сыщик и тут же добавил: — Это пока предположение.
Думаю, что это предположение недалеко от истины, — произнесла Людмила и поведала сыщику содержание телевизионного ток–шоу, в ходе которого сцепились Критский и ее покойный супруг.
Константин понял, что наступило время всерьез поинтересоваться содержимым папки с серебряным крестом. Он взял папку в руки и вопросительно посмотрел на Людмилу. Та молча кинула. Ей самой не терпелось поставить точку в затянувшемся деле.
Если бы они только знали, что открывают не просто папку, а самый настоящий ящик Пандоры!
Взяв папку за уголки, Рокотов перевернул ее и осторожно вытряхнул содержимое на стол. По его поверхности разлетелись разрозненные листки бумаги. Последним выпал довольно толстый конверт.
Пока Людмила собирала листки бумаги в аккуратную стопочку, Константин занялся конвертом. Конверт не был запечатан, на нем не было ни единой надписи. Внутри находилась пачка пожелтевших листов, исписанных от руки.
— Вероятно, это и есть та самая летопись или что- то вроде этого, — услышал он голос Людмилы. — Грегор рассказывал мне о ней. У него была копия этого труда, который он называл «списком».
Странный какой‑то список, — задумчиво протянул Константин. — Вы сами не замечаете ничего странного?
Людмила пожала плечами.
Пока я здесь томилась в одиночестве, у меня было достаточно времени, чтобы просмотреть его. Так что свое собственное мнение у меня есть.
И что же это такое? Учтите, что я не специалист…
Ничего, — обнадежила его Людмила, — считайте, что перед вами — профессионал. Ну, почти профессионал… Итак, что вам сразу бросается в глаза?
На лице частного сыщика появилось беспомощное выражение, и Людмила поняла, что придется брать инициативу в свои руки.
Текст написан на старославянском языке. Не буду вдаваться в подробности и зачитывать отрывки.
В принципе, это и не важно. Главное то, что перед нами — переписанный от руки текст Библии, точнее — Новый Завет. По словам Грегора, этот список составлен во второй половине семнадцатого века.