Джо обернулся и достал с заднего сиденья ее чемодан. Он вытащил шарф, который прошлой ночью использовал вместо кляпа.
— Нэнси, вы в самом деле меня не выдадите? — спросил он, держа шарф в руке. — Тогда, если полицейские на посту оповещены, то ожидают машину с перепуганной белокурой заложницей под дулом револьвера беглеца. Вы же сядете за руль, и они увидят перед собой спокойную деловую женщину.
— Это должно сработать, — подтвердила она, обертывая голову голубым тюрбаном, чтобы скрыть цвет волос. — Надо что-то придумать и насчет вас…
Пока Уоткинс обошел машину, чтобы сесть на место пассажира, Нэнси перебралась на водительское сиденье и начала обдумывать, как бы замаскировать человека, описание которого, возможно, имелось у полиции.
— Я заядлая театралка, Джо. Взгляните-ка на меня… — И когда он сделал это, она взлохматила ему волосы и опустила челку на лоб, чтобы скрыть повязку с пятнами крови на ней. — Так-то лучше. А теперь откиньтесь на подголовник и закройте глаза. Притворитесь спящим. Если нас остановят полицейские, я сама буду объясняться с ними.
Нэнси не была уверена, что Джо поверит в ее искренность. Но он лишь несколько секунд всматривался в ее лицо, а затем привалился к дверце, изобразив спящего.
— Если наш фокус провалится, — пробормотал он, — начинайте вопить, что я грозился вас убить и у вас не осталось иного выбора, как подчиниться.
Она молча включила передачу.
Нелегко будет нарушить уговор и предать Уоткинса, думала Нэнси. И молилась, чтобы такой необходимости не возникло. Его вопрос, чувствует ли она себя с ним в безопасности, не зря остался без ответа. Нет, она больше не боялась, что он причинит ей физический вред. Несмотря на его суровое предупреждение — быть с ним поосторожнее, — ее страх окончательно испарился, когда они начали доверительно беседовать. Она стала осознавать тот факт, что его свобода значит для нее больше, чем сбор материала для очерка.
Перед ней стояла сложная проблема. Машина приближалась к полицейскому посту, а она вовсе не была уверена, что сможет хладнокровно солгать представителю закона.
Из-под опущенных век Джо видел выражение ее лица. Он чертовски рисковал. Его бывшей заложнице представлялся отличный случай сдать его властям, и он все еще сомневался в ее недавних заверениях.
Он невольно вздрогнул, когда машина сбавила ход и остановилась. Услышал, как Нэнси опустила стекло и громко окликнула полисмена. Огромным усилием воли он удерживал глаза закрытыми, а руки — свободно лежащими на коленях. Что за внезапное умопомрачение овладело им, раскаивался Джо, когда он решил довериться ей? У него возникло тошнотворное ощущение, словно на запястьях уже защелкнулись проклятые наручники.