— Добираться отсюда минут сорок, тем более что не час «пик», толпы в метро нет, — сказал он, отступая на шаг назад и давая Наде возможность подняться со стула. — Да и вообще куда торопиться? Ты же вроде бы временем располагаешь?
— А алкоголь там, на месте, купим? — встрял Олег.
— Все уже куплено, что ты суетишься? — Борис усмехнулся. — И вообще едем, что ли?
Они собирались куда-то ехать втроем, и он не звал с собой ее, он вообще забыл о ее существовании… Поля прерывисто вздохнула и словно бы очнулась. Потом заставила себя развернуться, сдерживая слезы и мысленно повторяя: «Не плакать! Не плакать!.. Во всяком случае, не здесь и не сейчас!» Последний раз отыскала глазами лицо Суханова и вдруг наткнулась на откровенно ироничный Надин взгляд. Та смотрела на нее пристально и достаточно жестко пару секунд, показавшиеся Поле вечностью, а потом произнесла негромко и как-то небрежно: «Боря, там, похоже, тебя ждут!», явно намекая на их вчерашнюю совместную прогулку.
Борис повернулся, и лицо его мгновенно приняло виноватое выражение.
— Ой, Поль, — заговорил он оправдывающимся тоном, пробираясь к ней по проходу, — а я как-то даже не подумал, что тебе конспекты могут самой понадобиться. Мы с тобой договаривались, что я их завтра, то есть сегодня принесу, да?
— Ни о чем подобном мы с тобой не договаривались, — процедила Поля сквозь зубы, задыхаясь от ярости. — Можешь пользоваться сколько нужно. И вообще что ты тут передо мной стоишь? Вы же куда-то торопитесь? Вот и идите на здоровье!
И тут же пожалела о сказанном: фраза получилась глупая, откровенно выдающая и ее обиду, и ее неуместные претензии. Но Суханов вдруг досадливо покачал головой, вздохнул совсем уж виновато, а потом выговорил:
— Слушай, я понимаю, что запоздалое приглашение выглядит глупо, но… Может быть, ты все-таки пойдешь с нами? Конечно, нужно было тебя с самого начала позвать, но, понимаешь, разговор об этом зашел с самого утра, ты еще не приехала, а потом все как-то завертелось, закрутилось…
Поля, пытаясь сохранить на лице равнодушное выражение, поправила прядь волос, пахнущих маминой «Магией ночи», и пожала плечами, как бы раздумывая. Но еще до того, как наконец она произнесла: «А куда вообще мы едем?», Борису, похоже, стало ясно, что согласие получено. Глаза его из осенне-серых вдруг сделались почти голубыми, как мартовское небо, и улыбка, хорошая, светлая, ничуть не насмешливая, тронула уголки губ…
А жил он рядом с платформой «Петровско-Разумовская», и ехала вся компания к нему в гости, отмечать в «узком кругу» знакомство и начало нового учебного года. Все это Поле подробно и доходчиво объяснил Олег, ничуть не удивившийся тому, что она присоединилась к ним. Зато сама Поля чувствовала себя ужасно неловко и почему-то старалась не встречаться взглядом с Надей. Не с Борисом, не с Олегом даже, а именно с той, которую никогда не уважала и к дружбе с которой не стремилась. А еще она мысленно молилась о том, чтобы «поэт» замолчал или просто сменил пластинку, закончив, наконец, свои затянувшиеся объяснения и перестав привлекать к ее персоне общее внимание фразами типа: «Я надеюсь, Поля, ты не разочаруешься», «Ты молодец, Поля, что поехала с нами»…