Отбомбившись, развернулись в обратный путь. Снег стал еще гуще, шел сплошной стеной. Включили АНО{3}. Не было видно ничего, всюду снег, снег и снег... Никаких видимых ориентиров. Шли только по компасу и по расчету времени. Рая начала уставать. Я старалась подбодрить ее: "По времени скоро должен быть аэродром". Но, увы, время шло, а аэродрома все не было...
Решили идти восточным курсом до Вислы, а там, возможно, пристроимся на какой-нибудь запасной аэродром. Трудно что-либо разглядеть в таком снегопаде, да еще ночью! Вислу найти не удалось. Неожиданно впереди мелькнул маяк. Это аэродром одного из соседних полков. Но, к великому огорчению, посадить они нас не смогли. Ракеты, которые они посылали нам с аэродрома, казались мутным пятном в молоке, и определить по ним расстояние до земли было трудно. А потом маяк совсем погас, перестали давать ракеты, и мы опять потеряли все. Опять кругом лишь один снег. Горючего оставалось все меньше и меньше.
Нужно было принимать какое-то решение. Выбрать подходящую площадку не было времени, поэтому пришлось садиться гам, где только просматривалась земля.
Несколько раз пытались мы зайти на посадку, но, подсветив себе ракетой, обязательно обнаруживали впереди какое-нибудь препятствие.
Наконец мелькнул лесок, показалось несколько домиков, я рядом ровная небольшая полоска земли. Раздумывать нечего. Решаем садиться, хотя ясно представляем грозившую нам опасность: ведь где-то здесь находилась немецкая группировка войск, и, может быть, нас отнесло туда. Ориентировку мы давно потеряли, и что это за местность, кто здесь - неизвестно. Для подсвета расходую последнюю ракету, и Рая идет на посадку. Когда самолет остановился, прямо перед нами торчал телеграфный столб, а вверху целая сеть проводов.
Видимо, как говорят в народе, мы родились в рубашке. Стали прислушиваться - слух и нервы напряжены до предела. Мотор не выключаем: в случае опасности нужно взлететь, пусть даже горючего совсем мало. Но прошло много времени, никто не появился. Выключили мотор и стали ждать рассвета. Потом выяснилось, что дня два назад отсюда ушли немцы, а наших еще не было, селение пустовало.
К утру непогода утихла.
По карте мы восстановили ориентировку и вскоре были на своем аэродроме. А ночью - снова в бой!
Наталья Меклин, Герой Советского Союза, летчик.
Однажды ночью...
Маленькая Маринка хватает меня ручонками за волосы и, довольная, смешно морщит курносый носик. Мы с ней знакомы ровно год - с тех пор, как она появилась на свет.
Маринка похожа на маму: у нее такие же, как у Руфы, зеленоватые глаза с золотистыми искорками, такие же, только по-детски припухлые, губы, такой же подбородок.