— Да, — сказала Мэриголд. — Я знаю.
— Ты осознавала это? — поднял брови Линдли.
— Да.
— Я так и думал, — сказал он тихо.
— Это было… в коридоре. — Мэриголд внезапно обнаружила, что вынуждена оправдываться. — Дым был такой густой, и ты казался таким тяжелым, когда я тащила тебя… Потом я споткнулась и чуть не упала. Я решила, что если не поспешу, то у меня уже не будет шанса спастись.
— Да? — подсказал он таким мягким тоном, что она запнулась.
— Ну… — Она взглянула на него с вызовом. — Я посмотрела на тебя, Линдли, и подумала: ты недостоин жить.
— Оскорбительно, но правдиво, — согласился он весело.
— Я поняла, что ты не будешь страдать. — Она была удивлена своей откровенностью, но не могла остановиться. — Я понимала, что ты собираешься разрушить счастье Пола и Стефани, равно как и мое счастье.
— Тебе подвернулась отличная возможность отомстить, Мэри, — сказал Линдли, улыбаясь, когда она опять замолчала.
— Я знаю. Самым разумным решением было бы оставить тебя там.
— Особенно когда ты подвергала опасности собственную жизнь, пытаясь спасти меня, — напомнил он ей.
— Я не слишком задумывалась об этом, — медленно проговорила Мэриголд. — Не из-за какого-то там героизма, а просто потому, что другой человек важнее.
— Другой?
— Счастье нас троих было поставлено против… против…
— Моей никчемной жизни? — продолжил за нее Линдли.
Мэриголд кивнула.
Последовала короткая пауза. Потом Линдли произнес:
— Итак, мы оказались в пикантной ситуации. Я, лежащий без сознания, и ты, единственная, кто может решить — жить мне или умереть. Продолжай, Мэри. Что дальше?
— Я решила не дать тебе умереть, — сказала она твердо.
— Но почему, моя дорогая? — Он улыбался, но его темные глаза смотрели серьезно.
Мэриголд медлила с ответом, и Линдли снова заговорил:
— Надеюсь, ты все-таки вспомнила, что любила меня когда-то. Было такое?
— О нет, — сказала Мэриголд спокойно и уверенно. — Нет. Я совсем не думала ни любви, ни о ненависти к тебе. Я не могла оставить тебя умирать, Линдли, — и это все. Я полагаю, что в экстремальной ситуации ты бы тоже не мог позволить другому человеку умереть. Особенно тому, с кем ты всего пять минут назад вместе боролся за жизнь.
— Я понимаю тебя, — медленно промолвил Линдли. — Да, думаю, что понимаю тебя. — Так как она молчала, он продолжил: — Ты хорошая малышка, Мэри. Действительно хорошая. Странно, что это не делает тебя скучной.
Она вспыхнула.
— Мне не кажется, что я хорошая, — прошептала она смущенно. — Тебе виднее…
Но он нетерпеливо прервал ее:
— Вздор. Великодушие — то, что ты называешь великодушием, — обычно не имеет ничего общего с моими поступками.