Вот греки и определились с числом «семь», скажем. Семь великих мудрецов, семь чудес света и т. д. Почему не шесть или восемь, ведь нет четкой границы между последним вошедшим в семерку и первым из невошедших? А — хватит. Как раз. Исключительного не может быть много. А вот немного исключительного — потребно, лучшее нам нужно, нравится, хочется, для него место в сознании готово.
В обыденном сознании мы отходим от выглядящего наивно-дидактическим образа семьи или стаи, равно и как от категорично-конкретной семерки (тройки, девятки, дюжины). Но ограничение по количеству сохраняется, и потребность в иерархии объектов и ценностей тоже сохраняется.
И мы весьма строго и стройно организуем Пантеон своего культурного сознания — своего коллективного социокультурного пространства. В этой казарме — свое равнение коек и свое количество мест.
Вот — пьедестал для Номера Первого. Он — Основатель. Отец. Лидер. Главный Гений этой комнаты. Повыше всех других. В центре. С нимбом.
Вокруг — гении первого ранга. Столпы. Светила. Маршалы вокруг императора. Свершители. Талантища.
Уровнем ниже — крупные таланты. Настоящие творцы. Значительные личности. Полковники, генерал-майоры, каждый из которых вне такой конкуренции может составить славу отдельного Пантеона.
А дальше и ниже стоят скамейки для публики помельче. Ее не всегда заметно по темным углам. То луч на такой личности — а то ушел в сторону.
А там и дверцы в незаметных панелях. Кого-то вынесли, кого-то внесли.
Готово? Пьедесталы расставлены? Заноси!
И вот начинается ругань и давка.
8. В культуре плохо обстоит дело с объективными критериями, зато хорошо — с желанием каждого человека и народа быть покультурнее (позначительнее) в собственных глазах. Поэтому обычно строят два Пантеона — собственный, «национальный» — и мировой, общий. Свой к глазам поближе — мировой подальше: происходит перспективное искажение величин, двойной стандарт.
Вот литература — разумеется: один из главных аспектов культурности. Грузия — Руставели. Украина — Шевченко. Польша — Мицкевич. Узбекистан и Иран — Хайям. Швеция — Стриндберг. Россия — Пушкин. Греция — Гомер. Италия — Данте. Франция — Гюго отталкивает Вольтера и Рабле. Германия — Гёте. Англия — Шекспир. Это — домашние Пантеоны.
В общем, мировом, выходит так: в центре и выше прочих — Шекспир. Чуть ниже на пьедестале — Гёте и Данте, а почетным особняком, победитель забега ветеранов, — Гомер, Гомер. Поблизости, на перворанговых пьедесталах — французы и Хайям. Стриндберга заметить можно, Руставели нужно долго искать. Славяне, первые номера своих Пантеонов, увы, не просматриваются. Хотя хорошо заметны перворанговые дома русские Толстой и Достоевский, и даже Чехов. Хотя уступают Диккенсу, Гюго и Бернарду Шоу. А где же великие Якуб Колас и Тамсааре? Про них швейцар не слышал.