— Да брось ты. Я уже давно разделалась с зачетом по смертельным заболеваниям.
— Это название?
— Конечно, нет. Официальное название — «Трудно диагностируемые заболевания эндокринной системы», и я очень рада, что с ними покончено. Хотя, если понадобится, я их узнаю с закрытыми глазами. Хуже всего то, что преподаватель сказал на прощание, что нам, оказывается, здорово повезет, если мы хотя бы раз в жизни столкнемся с такими болезнями.
— Что ж, тебе повезет больше, чем пациенту.
— Точно. Ладно, а как твои дела? Как поживает «Глориос»?
— Я наконец освоилась, но люди — это отдельная тема. Формально я работаю под началом Аллегры, но на самом деле прогибаюсь перед Вивьен, исполнительным вице-президентом, и Марлен, старшим вице-президентом, а с ними просто беда.
— И почему?
— Потому, что они не только злятся без причины, но и тщеславны настолько, что это уже болезнь. Вивьен только чуть-чуть выше Марлен, а Аллегра — выше их обеих, так что постоянно ждешь свары.
— Похоже на здоровую рабочую обстановку.
— Я одного не могу понять: они — хоть и ведьмы — очень смекалистые, прекрасно знают свое дело, да и сама работа такая, что дух захватывает. Я бы восторгалась ими, дай они мне такую возможность. — Я рассмеялась, стараясь скрыть горечь.
— Может быть, это тот случай, когда есть чему поучиться, а дурных манер можно и не набираться.
— Пытаюсь, — ответила я, провожая взглядом длинный столбик пепла, обвалившийся мне на пальто. — Обещай, что скажешь мне, если заметишь, что я становлюсь стервой.
— Легко. А ты пообещай, что не будешь позволять им собой помыкать.
Я пообещала, попрощалась и отправилась назад в офис. Абби знала о моем свойстве подпадать под власть обстоятельств, и мы вели с ней об этом нескончаемые беседы. На прошлой работе я оставалась так долго лишь потому, что она была легкой, и не ссорилась с Гейбом из-за его погони за заработком в ущерб карьере художника, пока не стало слишком поздно. Уходить от конфликтов всегда казалось проще, и именно эту черту я обязана преодолеть. Иначе меня съедят заживо.
Остановившись перед зданием, я бросила сигарету на асфальт и изящно загасила туфлей, потом, как положено курильщику с чувством гражданской ответственности, подобрала окурок и бросила в урну, после чего вошла внутрь.
Еще издалека я увидела угрюмое лицо Дагни. С момента моего ухода эмоциональная температура на нашем рабочем месте переменилась, но я, взбодренная беседой с Абби, никак не думала, что это каким-то образом связано со мной.
— Что случилось?
— Звонки замучили, — сказала она, уставясь в экран компьютера. Было ясно, что ей не хочется развивать тему.