Расставаясь с водителем, Барни приобрел у него кусок торта в целлофане для Сиам и проникся к своей работе добрым чувством. Он по крайней мере дарил людям развлечение. Мало кто из получающих зарплату приносит пользу окружающим. Если разобраться, то почти любая работа основана на обмане. За обман полагается мстить. Общество зиждется на мести. Высокую оценку его работе дал и водитель грузовичка, позавидовавший Барни. Для него Барни был человеком из другого — более разумного, яркого, полезного,
реального— мира, чем тот, в котором приходится развозить хлеб и торты.
Находясь в приподнятом расположении духа, Барни забежал в закусочную, чтобы прикупить для Сиам еды. Потом вернулся в отель и постучал в дверь ее номера. Ответа не было. Он вошел без приглашения. Она оставалась все в той же позе — лежала под покрывалом и подушкой.
— Ты меня прорекламировал? — послышалось из-под подушки.
— В сегодняшнем выпуске еженедельника будет твоя улыбающаяся мордашка.
— Это все равно что снег в разгар зимы. — Такая реклама была для нее естественным делом. — Как насчет диск-жокея?
— Его интересовал только размер твоей груди.
— Ты не договорился об интервью? — крикнула она.
— Этот диск-жокей — сексуальный маньяк, — ответил он, обращаясь к подушке.
Она высунула голову. Огорченное лицо скрывали спутанные волосы.
— Не надо защищать меня от насильников. Я могу сама о себе позаботиться. Для кого же я буду сегодня петь?
Она представила себе пустой зал. Он тоже заколебался.
— Значит, слушателей не будет! — ахнула она.
— Твоя цель — не побить рекорд, а набраться опыта. Это все, что тебе пока что нужно. Это ты и получишь.
— Хватит меня трахать!
— Перестань использовать такое славное словечко вместо ругательства.
Эта фраза подействовала на нее, как сильнейшее успокоительное средство. Она мирно встала с кровати и стала ждать дальнейших указаний.
— Я принес тебе поесть и попить.
— Вот и хорошо.
Она проголодалась. Оказалось, что она полностью одета. Сиам подошла к столику и открыла бумажный пакет. Развернув сандвичи, она приняла обиженный вид.
— По-твоему, я кролик? — Она отшвырнула сандвичи и взялась за бутылку. — Час от часу не легче! Молоко?!
— Тебе это полезно.
— Как и выигрышный билет на скачках, но я обхожусь без скачек. — Она взволнованно запустила пальцы себе в волосы. В ее голосе не слышалось жалости к себе, но она предпочитала смотреть на уродливые обои, а не на Барни. — Знал бы ты, как меня удручает пустой зал! Именно так было в последний раз. Я — и пустые кресла. Ряды пустых кресел! — Она помолчала. — Знаешь, как я сейчас себя чувствую? Если бы существовала реинкарнация, то я была бы в следующей жизни копотью из Хобокена. А тут еще ты, — застонала она, — с сандвичами с помидорами и салатом! — Она схватила пакет из-под сандвичей и отправила его в мусорную корзину. — И молоко! Говоришь, это мне полезно?