Что сделает простой и праведный самосуд? Первого бандита закатает на добрый срок каторги, чтоб зря небо не коптил и на труде честных людей не паразитировал; а на убитого им бандита плевать, одного поля ягоды, меньше дряни будет. Второго — безусловно повесит, и поделом, и только так. Третьего безусловно оправдает, да еще похвалит, и за храбрость наградит, и другим в пример поставит: и да поступит так каждый честный человек.
Случилось страшное и случилось глупое.
Глупое: это мы впилились в буквальное насаждение христианской морали вселюбви и всепрощения, а она соотносится не со справедливостью в нашей горестной юдоли греха и скорби, а с той праведностью, которая ведет к вечному блаженству за гробом. Невинный убитый младенец, значит, блажен за гробом. А убийцу мы пощадим, потому что тогда тоже будем блаженны за гробом?.. И будем добиваться от него, чтоб он искренне раскаялся, и тогда он тоже спасется, и за прозрение в любви к людям тоже будет блажен за гробом. Да провались он пропадом, гореть ему в аду вечно!
Страшное: не так важно, по каким причинам общество чего-то не делает — важно, что если оно реально чего-то не делает, это означает, что у него нет сил это делать. Потому что кажущаяся сила — это не сила, это ее видимость, призрак, сила — это то, что себя являет; по жизни так оно получается. А если у общества нет сил карать врагов и выродков, и оно делается беззащитным перед убийцами и террористами — это означает недостаток его энергии, означает энтропию общества. Иначе говоря — ослабление, упадок, развитие гибели.
Если преступники могут богатеть и безнаказанно глумиться над честными людьми, и общество с его Законом не в силах их карать — это означает стирание грани между честными людьми и преступниками. Стирание грани — это движение к усреднению, одинаковости, неупорядоченности, хаосу, это падение разности потенциалов между полюсами общества, — то есть общество выдыхается и издыхает потихоньку.
Мы, белая цивилизация, живем в гибнущем мире.
XX век был последним веком нашего расцвета и нашего господства. Черт с ним, с господством, хотя сознавать свою грядущую не то чтобы второсортность, но второзначимость, — труднопереносимо. Но растекаться песком в грядущем времени — вовсе невесело.
Азия, могучая Азия заступает на наше место. Плодовитая, трудолюбивая, жестокая. Она будет рубить руки и головы и долго-долго не позволит наступать себе на хвост.
Все чаще Закон предпочитает права личности — правам общества. Налицо разрушительная тенденция <…>