Дункан ощущал весь ужас падения и со стоном закрыл глаза. Перед ударом о землю он почувствовал, как огромная теплая рука Бена сжала его руку…
Вольфганг Мюллер прислушивался к звукам и классифицировал их в уме: визг тормозов, скрежет металла, внезапная тишина, последний стон умирающей машины… или умирающих людей.
Он медленно кивнул.
— Хорошая работа. Мы обещали ему сто тысяч франков, верно?
Далеко от Монте-Карло, в психиатрической больнице в Англии, доктор Себастьян Тил принимал свою последнюю пациентку.
Девушка выглядела такой молоденькой. На вид не больше пятнадцати, хотя на самом деле ей было за двадцать. Годы анорексии оставили от нее лишь кожу да кости. Она села и принялась вертеть рукой, на которой не хватало нескольких пальцев, прядь длинных тусклых волос.
Она уже много раз делала попытки себя изуродовать.
Себастьян улыбнулся ей. Девушка улыбнулась в ответ.
— Здравствуйте, доктор Тил, — нервно, но весело произнесла она. Хотя она ненавидела разговоры с врачами, Себастьяна она обожала. Он был самым лучшим ее другом во всем мире.
Себастьян встал, подошел поближе и уселся на край стола, внимательно наблюдая за возможными признаками беспокойства. Но, к своему удовлетворению, таковых не обнаружил. Такие больные, как Селена, обычно реагировали на физическую близость, как на угрозу.
— Послушай, Селена. Я слышал, что ты не ешь овощи. Это так?
Девушка жалобно взглянула на него, и Себастьян почувствовал, как защемило сердце. Он проработал в психиатрических больницах и лечебницах для психически больных преступников всю свою жизнь. У него был только один «частный» пациент. Если так можно было сказать об Уэйне.
Для человека, которому еще нет и сорока, репутация Себастьяна была отменной. Его покойный наставник, сэр Джулиус, был корифеем британской психиатрии, и хотя Себастьян Тил был американцем, у него никогда не было желания вернуться в Штаты.
Его жизнь была здесь, с его пациентами.
И эти пациенты сами того не сознавая, медленно разбивали его сердце.
Через час Себастьян покинул больницу, прошел через переполненную стоянку и устало забрался в свою машину. Он не обратил внимания, что пара медсестер через окно следили за ним глазами, полными восхищения, уважения и желания.
Каждая медсестра в больнице знала, что лучше Себастьяна нет. И не только из-за написанных им книг или лекций, которые он регулярно читал в Оксфорде и Кембридже. Просто-напросто Себастьян был из всех знакомых им людей ближе всего к их представлению о святых. Среднего роста, с каштановыми волосами, сверкающими на солнце, теплыми карими глазами, один взгляд которых способен растопить самое очерствевшее сердце. Голос спокойный, мягкий, умеющий уговорить даже буйного пациента.