— Курс по командирскому каналу, максимальная скорость!
Двигатель утробно взревел — Антора вдавила в кресло нарастающим ускорением. Пятидесятитонное чудовище с ядерным двигателем устремилось вперед по нисходящей траектории, упиравшейся в ясно видимую цель… Через несколько минут завывание двигателя перешло в торжествующий рев — хищник настигал жертву. Антор судорожно вцепился в поручни, мучительно ожидая того, что должно произойти — и заранее зная, что никогда не простит себе ошибки. В следующую секунду машина неожиданно ухнула вниз, на мгновение одарив тонким чувством невесомости. Свет погас.
— Что случилось? — выкрикнул капитан, вслепую шаря по пульту. Вспыхнули аварийные лампы — в неверном оранжевом свете Антор увидел его расширившиеся зрачки. Слепо глянув на него, Прэгг прислушался. Резко вывернул ручку громкости — полутемный отсек заполнился шумом помех…
…Лопнувшие взрывы стеганули по нервам; в нос ударила едкая вонь сгоревшей взрывчатки — Антор зашелся в выворачивающем душу кашле, слыша, как рядом давиться Прэгг. Несколько ламп погасли. Вертолет, сотрясаясь и раскачиваясь, начал планировать, почти падать к невидимой в пыльном тумане поверхности… Падение казалось бесконечным, как дурной сон. Слепые экраны командного пульта ничем не могли помочь, и два человека, впаянные в кресла аварийными системами, с замиранием сердца ожидали удара — может быть, последнего для них. Сейчас они не думали друг о друге — первобытный инстинкт сузил поле разума, сосредоточив его только на одной точке во вселенной — на себе.
…Несмотря на ожидание, встреча с землей застала врасплох. Гигантский молот со всего размаха долбанул по днищу — бум-м!!! Сотрясение оказалось почти непереносимым — у хоннийца потемнело в глазах. Оглушенный, он медленно выпрямился, ощущая во рту металлический привкус крови. По груди словно проехались катком — каждый вдох вызывал боль. Хорошо, что гидравлика кресла смягчила удар — еще немного, и он превратился бы в лепешку.
Отсек наполнился пылью и пластмассовой крошкой, противно скрипевшей на зубах — в наступившей тишине было слышно, как она с сухим шорохом оседает на пол. И только спустя какое-то время, до конца осознав произошедшее, хонниец откинул голову на спинку кресла и хрипло рассмеялся.
— …Это сделал ты?.. — капитан Прэгг смотрел на него в упор немигающими светлыми глазами. Повторил, прошипев, словно змея: — Это ты, ты!
А Антор Велес, Т-разведчик и штрафник, глядел в эти бешеные глаза и смеялся — так, как никогда в жизни. Это уже походило на истерику — до слез, до икоты: