Его с новой силой охватили слабость и мертвящее безразличие. С каждым вздохом он старел на пять, десять лет. Мысли прерывались, он едва мог вспомнить, о чем думал несколько мгновений назад. Казалось, рассудок вот-вот достигнет крайнего предела, за которым уже нет ничего, ни воспоминаний, ни даже страха. Напрягая слабеющий слух, он различал, как где-то в доме с треском ломаются балки; щуря подслеповатые, словно у дряхлого старика глаза, видел, как неяркий свет мерцает и гаснет, поглощенный абсолютной чернотой.
Вокруг сгустился мрак, будто он перенесся в темные глубины полуразрушенного подземелья. Его овевал ледяной ветер, загадка которого так и осталась нераскрытой; он снова задыхался от пыли. Но темноту рассеивало какое-то слабое сияние: перед ним маячили неясные очертания пюпитра. Плотные шторы на окнах не пропускали ни единого лунного луча, однако свет как-то проникал в комнату. С огромным усилием подняв голову, он увидел неровное отверстие в северном углу стены, у самого потолка. Сквозь него в дом заглядывала единственная звезда. Она сверкала холодным блеском, словно глаз демона, следящего за ним из немыслимо далекого уголка вселенной.
От этой звезды, а может из темных глубин за ее пределами, протянулся бледно-серый луч; мертвящий и тусклый свет его, подобно брошенному копью, мгновенно достиг Себастьяна. Широкий, плоский как доска, неподвижный и прямой, он будто вонзился в тело, образовав некое подобие моста между одиноким домом и неизведанными мирами.
Себастьян застыл, окаменев как от взгляда Горгоны. А сквозь полуразрушенную кирпичную преграду, быстро и ровно скользя по лучу, к нему уже что-то спускалось. Неведомый гость проник в комнату, и кажется, стена стала рассыпаться, отверстие расширилось, пропуская его.
Существо было совсем маленьким, не больше ребенка, но съежившимся и высохшим, будто тысячелетняя мумия. Густая сеть морщин покрывала лицо со стершимися чертами, безволосый череп, длинную тощую шею. Тщедушное тельце, казалось, принадлежало отвратительному недоноску, так и не появившемуся на свет. Длинные тощие руки с массивными когтями простерты вперед и застыли в вечном поиске жертвы. Не шевелились и крохотные ножки этого карликового подобия Смерти, плотно прижатые друг к другу, словно стесненные узкой гробницей. Неподвижное как изваяние, неземное чудовище быстро скользило к Себастьяну по тусклому мертвенно-серому лучу.
Вот оно повисло рядом, так что уродливая головка почти касалась лба, а ножки – груди. Мгновение спустя Джон осознал, что создание притронулось к нему протянутыми руками и висящими в воздухе ступнями. Он почувствовал, как оно проникает в него, сливается с ним в единое целое. Сосуды заполнила пыль, а мозг стал рассыпаться, клетка за клеткой. Человек по имени Джон Себастьян перестал существовать, превратился во вселенную мертвых солнц и миров, затянутых космическим вихрем в темную бездну…