— Конечно. Чудные вещицы… Спасибо тебе большое.
Энди сменил тему:
— У тебя в следующем году знаменательная дата.
Я кивнул. В будущем году я отмечу тридцатилетие своего поступления в Шоушенк, шестьдесят процентов жизни проведено в тюрьме…
— Думаешь, ты когда-нибудь выйдешь отсюда?
— Разумеется. Когда у меня отрастет длинная седая борода, а старческий маразм разовьется настолько, что я уже не буду осознавать, в тюрьме я или на свободе.
Энди слегка улыбнулся и прищурился на солнце:
— Хорошо.
— Я думаю, почему бы не быть хорошему настроению в такой чудный денек.
Он кивнул, и некоторое время мы молчали.
— Когда я отсюда выйду, — наконец произнес Энди, — то поеду туда, где всегда тепло. — Он говорил с такой уверенностью, как будто до освобождения оставалось не больше месяца. — И знаешь, Рэд, куда я поеду?
— Понятия не имею, и куда же?
— Зихуатанехо, — ответил Энди, медленно, мягко выговаривая это слово, и оно звучало как музыка. — Недалеко от Мехико. Это маленькое местечко в двадцати милях от Тридцать седьмой магистрали. Оно находится в сотне миль к северо-востоку от Акапулько в Тихом океане. Ты знаешь, что говорят мексиканцы о Тихом океане?
Я ответил, что не знаю.
— Говорят, у него нет памяти. Именно там я хочу провести остаток своих дней, Рэд. В теплом месте, где исчезает память.
Энди захватил в ладонь горсть пыли, и теперь, продолжая говорить, отбирал камешки. Пару раз кварц вспыхнул под солнечными лучами.
— Зихуатанехо. Там у меня будет маленький отель. Шесть домиков вдоль побережья и еще шесть — чуть подальше около магистрали. У меня будет парень, который станет возить гостей на рыбалку. А для того, кто поймает самую большую рыбу сезона, будет учрежден приз, и его портрет я повешу в вестибюле. Это будет такое место, где стоит провести свой медовый месяц.
— И где ты собираешься взять денег для этого всего? Финансовые операции?
Он взглянул на меня и улыбнулся:
— В точку, Рэд. Временами ты меня просто пугаешь. Так вот, слушай, — продолжал Энди, закуривая сигарету. — Когда случается что-нибудь скверное в этом суетном мире, люди делятся на две категории. Предположим, есть маленький домик, уютно обставленный и полный гениальных полотен и всякого антиквариата. И вот хозяин его услышал, что приближается ураган. Один из этих двух типов людей будет надеяться на лучшее. «Ураган свернет с пути, — говорит себе такой человек. — Было бы абсурдно уничтожить этот чудный дом и эти старые картины. Господь не позволит этого… Да если что и случится, все имущество здесь застраховано». Это один сорт людей. А другой пребывает в уверенности, что ураган может идти прямо на него и тогда разрушит все на своем пути. И даже если прогноз погоды утверждает, что ураган сменил путь, такой человек знает, что в любой момент он может вернуться вновь и сровнять его милый домик с землей. Такие люди отдают себе отчет в том, что стоит надеяться на лучшее, это еще никому не вредило… Но готовиться стоит к худшему.