— Зачем все это? — Голос ее был таким тоненьким, что она ненавидела себя в этот момент. — Я могу пойти сама. Это же рядом.
Она уже схватилась за ручку дверцы, как услышала рев:
— Женщина, замолчи! — Надим положил руку ей на живот, чтобы она не смогла выйти из машины. Изольде чуть не стало дурно.
Джип тронулся с места, и она уставилась в окно, едва дыша и моля Бога, чтобы он убрал руку с ее живота.
Он убрал руку — но только для того, чтобы взять ее за подбородок и повернуть лицо к себе. Она слышала, как он прошептал что-то на своем языке. К ее ужасу, она почувствовала, как по ее лицу текут слезы.
Надим вынул носовой платок и вручил его Изольде. Она взяла его и высморкалась.
— Простите, я не хотел вас обидеть. Вам больно?
Изольда покачала головой и попыталась втянуть слезы.
— Нет, только спину ушибла.
— Покажите мне. — Никогда его голос не был таким мягким.
В тот же момент он наклонил ее к переднему сиденью и поднял футболку. Она пыталась протестовать, но он не обращал внимания. Затем он опустил футболку и сказал, что у нее несколько внушительных синяков.
К удивлению Изольды, он не мог смотреть ей в глаза, а только строго сказал:
— Я не должен был привозить вас сюда. Я не должен был позволять вам садиться на эту лошадь. Было ясно, что она с норовом.
— Все в порядке, правда. Подумаешь, немного ушиблась. Все пройдет, как только я приму горячую ванну. И никогда не знаешь, насколько конь норовистый, пока не сядешь на него.
Надим мрачно посмотрел на нее.
— Да, но это не должны были быть вы. Там достаточно опытных парней для этой цели.
Джип остановился, и Изольда увидела суетящуюся Лину. Неужели здесь все уже известно? Она открыла дверцу машины и поморщилась, почувствовав боль в спине. Надим заметил это и помрачнел еще сильнее. Он помог ей выйти и долго объяснял Лине, что она должна делать.
— Лина позаботится о вас. Сегодня вечером будете отдыхать. — Он повернулся и быстро ушел.
Изольде хотелось запротестовать — она боялась пропустить что-нибудь интересное, но вместо этого только послушно прошептала: «Хорошо».
Лина не уходила, несмотря на все протесты Изольды, что с ней все будет в порядке. Она подготовила ванну, и, когда Изольда опустилась в нее, ей показалось, что она закуталась в теплый шелк. Лина добавила в воду бесчисленное множество масел, а на поверхности воды плавали лепестки роз.
Изольда снова опустилась в воду и поняла, что никогда в жизни она не чувствовала ничего подобного. Лина по-прежнему суетилась вокруг нее и, когда девушка вышла из ванны, долго натирала ее различными душистыми мазями и кремами, обмотала полотенцем, затем принесла что-то вроде широкого халата, повесила его на соседний стул и пожелала спокойной ночи.