Олди Энц постучал в ворота. Ждать пришлось недолго. Зычный голос спросил:
— Кто там? День закончился, и добрым людям не пристало тревожить других так поздно.
— Управляющего позови, — отозвался Олди.
— Я, конечно, позову. Только он уже спать лег. Так ли велика в нем надобность?
— Зови, не мешкай.
За воротами зашумели, минут через пять раздался недовольный голос управляющего:
— Кто вы такие и почему нас тревожите во внеурочный час?
— Мы ищем лихих людей. Приезжал ли к вам кто во второй половине дня?
Ворота со скрипом отворились, и перед отрядом предстал сухощавый человек с узким, как будто лисьим, лицом.
— Прошу прощения за поздний визит, но дело не терпит отлагательств, — сказал Олди Энц.
— Понимаю-понимаю, служба. — Глаза управляющего бегали, не задерживаясь ни на секунду на ком-то одном. — Так вы спрашиваете, кто приезжал после обеда? Много кто приезжал. Курьер приезжал от господина Патриса, письмо привез, приказчики из города, совсем под вечер наши подводы из Тилины вернулись, ну и я тоже приехал не так давно. В город по делам наведывался, с купцами пришлось повздорить, до сих пор в себя не пришел.
— Что за спор вышел? Наша помощь не требуется?
— Что вы, что вы, господин Энц, — замахал руками управляющий. — Стоит ли вам отвлекаться от важных дел? Это все пустяки.
— Что ж, вернемся к нашему вопросу. Двое верховых сегодня после полудня въезжали в ворота? Или, быть может, проезжали мимо? Может, вы встретили кого подозрительного, когда возвращались в поместье?
— Я не видел, чтобы двое верховых сегодня въезжали в эти ворота, — ответил управляющий.
Толику не понравился его ответ, слишком уж он был обтекаемый. В нужный момент можно и отвернуться, чтобы утверждать потом с полной ответственностью: «Ничего подозрительного не видел». И вроде не соврал. Вот только почему не видел? То ли не было такого, то ли видеть не хотел?
— Может, кто-то другой видел что-нибудь подозрительное?
— Да кто ж мог видеть-то, если не я? — всплеснул руками управляющий.
— А в ваше отсутствие?
— Мне бы доложили, если бы что случилось. Конечно, вы можете войти и порасспрашивать людей, вот только все спят уже. Придется будить, а это такое беспокойство. Такое беспокойство, — повторил управляющий, сделав акцент на последнем слове.
«Ясно. Намекает, гад, что не годится хранителям спокойствия это самое беспокойство чинить», — подумал Толик.
— В таком случае мы навестим вас завтра, — подытожил старший префектор. — Надеюсь, вы ничего не имеете против?
— Я? Да разве бы я посмел? — сделал удивленное лицо управляющий. — Всегда рад вас видеть, господин Энц.