— У вас разрешены дуэли? — искренне удивился Толик.
— За несанкционированные дуэли наказание очень строгое, но в исключительных случаях хранитель может дать такое разрешение.
Толик развел руками:
— Что ж, тогда вы сможете меня убить, и проблема будет решена.
— Как мне понимать вашу выходку? — спросил Олди, немного остыв.
— Как дружескую помощь. Не вы ли говорили, что вам нужен повод, чтобы оставить меня при префектуре? Нападение на старшего префектора будет достаточным поводом?
— Но вы могли бы меня предупредить… — Олди потрогал челюсть.
— Вот еще. Что же это будет за нападение? А так вы с полной уверенностью можете утверждать, что нападение было и что было оно для вас неожиданным.
— Однако! — произнес старший префектор. — И что я, по-вашему, должен предпринять?
— Можете заключить меня под стражу, а там уж как вам будет угодно. Захотите — проявите великодушие и позже простите мне эту выходку, захотите — потребуете соответствующего наказания или вызовете меня на дуэль. Поверьте, я вам не противник, совершенно не умею пользоваться шпагой.
— Что ж, это выход, — сказал Энц. — Я подумаю, какой из вариантов выбрать. Но не могу же я вызвать на дуэль человека, который совершенно не умеет держать в руках оружие. И вас, и Нимета мне придется посадить под арест. Вот он вас заодно и подучит владению оружием. Пика для него привычнее, но он профессиональный солдат и умеет обращаться с чем угодно.
Толик огорчился, похоже, Олди Энц говорил о предстоящей дуэли вполне серьезно. Не то чтобы он сильно опасался быть убитым, скорее, ему было досадно. Досадно оттого, что старший префектор затаил обиду. Ну да, он поступил с Олди не слишком корректно, но тот сам хотел найти причину, которая позволит оставить Анатолия в ведении префектуры. Теперь поздно что-либо менять. Прощения он попросил, а отменить уже свершившееся не в его власти.
«Будь что будет», — решил Толик.
И надо же было ему так попасть! И трех месяцев не прошло, как он появился в этом мире, а он уже успел влипнуть в несколько историй. И это притом, что сам он ничего подобного не искал. То ли дело Федор — живет здесь уже много лет и не тужит: шьет себе седла, ладит упряжь, детишек воспитывает. Или вот Курт Фогель. Ладит мушкеты и тоже не особо жалуется на жизнь. Толик так и не успел с ним познакомиться, и теперь неизвестно, успеет ли. А было бы весьма интересно.
В жизни Анатолия мало что изменилось. Располагался он в той же комнате, что и раньше. Единственное отличие состояло в том, что у входа теперь постоянно дежурил вооруженный полевой стражник. Он же сопровождал арестованного по всей территории префектуры, если была такая необходимость. Выходить за ворота запрещалось. Примерно в таких же условиях содержался и Нимет. Это было самое гуманное заключение из возможных. Практически домашний арест.