Я ведь не уверена, что видела именно его машину...
Раздираемая противоречиями, я все же поплелась на кухню. Ельчанинов сидел на подоконнике и курил.
— Кофе будешь? — как можно мягче спросила я.
— Буду, — буркнул он в ответ.
Поставив чайник на плиту, я подошла к Ельчанинову и положила подбородок ему на плечо. Я решила быть поласковее.
— Прости меня, пожалуйста. Мне так страшно... от любого звука шарахаюсь.
Тяжело вздохнув, Илья притянул меня к себе и обнял, забыв о недокуренной сигарете.
В этот момент мне стало так хорошо и спокойно, что все события предыдущих дней показались мне такими далекими и малозначащими...
Утром, стоя в душе под струями теплой воды, я с тоской вспоминала, что Илья меня так и не поцеловал. Нет, надо отдать ему должное, он пытался. Это я не была готова.
Я действительно не была готова. Все было так неожиданно...
Разобраться в себе мне так и не удалось. С одной стороны, этот мужчина был мне очень приятен. Он очень привлекательный... С другой стороны, я подозреваю его в убийстве... И воспринимаю как противника на ринге.
Но вернемся к событиям вчерашнего вечера.
Когда чайник закипел, мы чинно попили кофейку. Потом у Ильи противно запиликал мобильник (нет, индивидуальные средства связи это не удобство, а чума какая-то!) и, пообещав зайти завтра (уже сегодня), Ельчанинов удалился.
Глотнув на ночь изрядную дозу валерьянки и сдобрив еe столовой ложкой пустырника, я легла спать. Кому-то, возможно, нравится переполненная событиями жизнь и бешеный накал страстей. Но меня такая жизнь что-то не слишком воодушевляет. При моей лени лучше спокойное болотце (роднее), чем штормовой океан.
Впрочем, лень моя — понятие весьма относительное. Если мне интересно, если меня затронуло — я разовью столь бурную деятельность, что окружающим тошно становится.
К моей вчерашней тоске по крепким мужским объятиям прибавились неприятные опасения и легкая паника.
«Боже мой, что я наделала! Своими руками на шею удавку надела!» — страдала я по дороге на работу, на работе и по дороге домой.
Сегодня свою розыскную деятельность я решила отложить и осталась дома. Но пустое перемещение из угла в угол мне очень быстро надоело. К тому же выяснилось, что в доме нет хлеба. Пришлось отправиться в булочную.
Не успела я преодолеть три ступеньки крыльца магазина, как из-за спины раздался хриплый голос:
— Панова?
Черт побери этого Павлова с его условными рефлексами. Я, словно подопытная собачонка, резко повернулась и, ничего толком не разобрав, поняла, что меня куда-то тащат и заталкивают.
Уже через несколько мгновений я скрючилась на грязном полу автомобиля. Дружно хлопнули дверцы, машина рванула с места.