Руки я свои холила и лелеяла. На работе и дома трудилась исключительно в перчатках. Только еду готовила без них. Но много ли я готовлю? Это редкое и необременительное испытание моя кожа и ногти выдерживают. Однажды я услышала мудрое высказывание женщины, которую очень уважаю: возраст дамы выдают
В этот момент вагон трамвая сильно качнуло, и стоявшая за мной тетка лет пятидесяти пребольно ткнула мне чем-то острым под лопатку. Я резко повернулась, увидела ее виноватые глаза и книгу в руке. Травмировала она меня этой книгой. Новым дамским романом в твердой красивой обложке.
— Извините, — прошелестела попутчица.
И тут меня словно током ударило!
Во времена моего детства Советский Союз был самой читающей страной в мире. Книги трудно было доставать. Их ксерокопировали, вырывали куски произведений из толстых журналов и, перепечатав на допотопной машинке, передавали из рук в руки, чтобы прочесть, проглотить за одну-единственную ночь!
Этого уже нет лет десять. Сегодня можно купить всё, что угодно, от поэтов Серебряного века до последних зарубежных порнографических бестселлеров. Вот только читать наши соотечественники теперь стали гораздо меньше. Самыми стойкими, как всегда и во всем, оказались женщины. Да вы посмотрите! Кто покупает книги? Кто читает?
Конечно, мы, женщины!
Значит, чтобы повысить рейтинг Иркиной газетенки, нужна какая-то захватывающая женская тема.
Окрыленная своими мыслями, я купила пачку бумаги и помчалась домой. С заходом в магазин, разумеется. Сегодня больше выходить из дома я не собиралась, значит, нужно было запастись продуктами.
В почтовом ящике неряшливым веером торчали рекламные листки и бесплатные газеты. Моя бы воля, в мусорку сразу эту макулатуру отправила бы. Но нельзя. Дело в том, что моя мама вдруг заделалась страстной
кошатницей, а ее пушисто-персиковое чудо Всеволод Николаевич не желал признавать гигиеничный кошачий биотуалет. Почему-то он не нравился ему!
А вот газетки-бумажки пожалуйста! Другое дело.
Вообще Всеволод Николаевич был солидным и важным котом. Он не бегал и не ходил, он всегда шествовал, буквально нес себя. Милостиво разрешал себя кормить и (очень редко) гладить. Просто Севкой звать его было как-то неудобно. Он был Всеволодом. А так как маме подарил его еще котенком ее хороший знакомый дядя Коля, то отчество у Всеволода появилось автоматически. Николаевич.
С тех пор как Всеволод Николаевич впервые проявил свое пристрастие к газетам, мне приходится собирать каждую бумаженцию в доме и по мере накопления отвозить маме. Точнее, этому роскошному и нахальному персу. Этот кот не только занял лучшее кресло в доме, но и спит исключительно под одеялом с пододеяльником. Нам оказалось проще уступить его причудам, чем ночи напролет выслушивать истошные кошачьи жалобы на тяжкую судьбинушку.