Игорь молча проделал то же самое и протянул ему мятую пачку сигарет.
Андрей сидел, привалившись спиной к ребристой броне БМК, и думал о том, что если им суждено вернуться, то первым, что сделает он, попав домой, — будет тотальная чистка его персонального компьютера.
Он выкинет ко всем Шиистам те страницы текстов, что были вымучены им в тиши кабинета…
Только теперь он понял, о чем и как должен писать…
* * *
Волны мутной воды тихо и монотонно бились о разрушенный эрозией бетонный поребрик бывшей набережной.
Трое людей в скафандрах стояли на берегу, глядя, как натужно урчит БМК, наматывая на барабан толстые тросы двух лебедок.
Над Непруном занимался рассвет. Тени в городе посветлели, и оттуда уже не доносилось заунывного присвиста старых сервомоторов.
Роботы наконец угомонились, застыв там, где потеряли цели, а значит, и смысл двигаться дальше.
Андрей стоял подле кромки прибоя, глядя, как из воды медленно поднимается, выползая на отлогий пляж, двадцатиметровый, обросший водорослями цилиндр консервационного модуля.
Тросы лебедок наконец дошли до ограничителей, дернулись и застыли, натянутые, словно струны.
В торцевой части модуля, под слоем ракушек и бурой слизи явно угадывался контур овального люка.
Не сговариваясь, Андрей, Игорь и Курт подошли к нему и принялись счищать грязь.
В эту ночь что-то породнило их, научив общаться без слов.
Наконец, когда контур люка освободился от отложений, они взялись за штурвал ручного привода, который торчал сбоку от входа, и навались на него.
Внутри обшивки что-то затрещало, и овальный люк дрогнул, уползая в толстую переборку.
С замиранием сердца, еще не совсем веря в реальность происходящего, они увидели пробившийся изнутри модуля тусклый голубоватый свет.
В гробовом молчании, сбиваясь с дыхания от охватившего их волнения, трое людей в перемазанных грязью скафандрах вошли вовнутрь, оказавшись в узком проходе между двумя рядами криогенных камер, покрытых сконденсировавшимся на колпаках инеем.
Андрей, дрожащей рукой коснулся ближнего к нему колпака, стирая колючий нарост инея, и увидел заключенное внутри полуобнаженное тело мужчины с заострившимися, чертами смертельно бледного лица.
Наклонившись над колпаком, он разглядел прямоугольный медальон, лежавший на груди бойца.
«Семен Логинов. Сержант. Второй взвод отдельного штурмового батальона. КХ-438725».
Что-то горячее и щемящее сдавило грудь Андрея.
Не издав ни звука, он сел на постамент камеры низкотемпературного сна, не смея оторвать глаз от белого, как мел, исхудалого лица…
А Курт и Игорь уже шли по проходу, стирая с колпаков камер конденсат инея и пытливо вглядываясь в неподвижные лица солдат.