– Говори.
– Империя вот уже сотни лет покупает варваров. И платит им дань. И страдает от их набегов. Сейчас великий князь Владимир – сильнейший из варварских вождей. Дружбы с ним ищут и поклонники Мухаммеда, и император Оттон, и посланцы Ватикана. Все предлагают золото. Все готовы породниться с Владимиром. Но он отказал всем и пришел сюда. С немалым войском. И ждет подтверждения обещаний.
– Он их получит, – буркнул император. – Когда покажет, на что он способен.
– Я так ему и передам, – сказал Духарев. – Но, думаю, он не предпримет ничего. Великий князь простодушен, но не глуп. Он понимает: чем сильнее войско бунтовщиков, тем дороже его помощь. Хотя я всё же попробую его уговорить…
– Сделай это, светлейший, и я возвышу тебя!
Духарев покачал головой.
– Не ради такой награды я тружусь, – сказал он.
– Чего же ты хочешь?
– Чтобы Владимир принял Крещение. Он и весь народ его. Я уже немолод, Божественный. Мне есть что оставить детям, но нечего сказать Богу, когда придет мое время. Пусть русы примут учение Христово, и душа моя успокоится.
«Интересно, поверит ли император в мою искренность?» – подумал Духарев.
Должен поверить. Тем более что Сергей говорил чистую правду.
Василий расхохотался. Громко, безудержно, сотрясаясь всем телом.
Духарев замер. Такой реакции он точно не ожидал.
Отсмеявшись и переведя дух, император махнул рукой:
– Иди, светлейший. Сделай, что я сказал, – и я сам стану воспреемником архонта Владимира.
Прежде чем Духарев, сопровождаемый всё теми же этериотами, добрался до выхода, его догнал логофет дрома.
– Ты дурак, спафарий! – пропыхтел он, с трудом переводя дух. – Ты мог бы стать магистром, спасителем империи!
– Обойдусь, – проворчал Духарев. – Один магистр и спаситель империи уже стоит лагерем на азиатском берегу Босфора. Так что я предпочту остаться простым меченосцем.
– Ты был на волосок от того, чтобы остаться без головы. Или языка. Да и я с тобой заодно!
– Однако наши головы – при нас. И языки – тоже.
– Так используй свой язык, чтобы уговорить архонта русов напасть на мятежников! Или пожалеешь, что не умер этой ночью!
Духарев остановился и развернулся так резко, что евнух налетел на него и мячиком отскочил назад.
– Ты мне угрожаешь, логофет?
– Упаси Бог! – К чести евнуха, он совсем не испугался нависшего над ним Духарева. Хотя наиболее вероятной причиной бесстрашия логофета был панический страх угодить под императорскую раздачу. – Мы с тобой – в одной хеландии! Так что пойдем ко дну вместе!
– Кстати, о хеландиях, – сказал Сергей. – Позаботься о том, чтобы их было достаточно, если я всё-таки уговорю Владимира ввязаться в драку.