Однако далеко не всё войско мятежников укрылось за стенами. Судя по количеству огней, самое меньшее, тысяч пять ромеев расположилось снаружи. Расположилось вольготно и безбоязненно, будто охотники на знакомом лугу после удачного полеванья.
Множество костров, разведенных где заблагорассудится. Там же – множество людей, явно бездоспешных. Может – расслабившиеся от сознания собственной силы воины. Но скорее всего – прибившийся к войску сброд: торгаши, девки и бродяги… С такого расстояния не разберешь. Но и без того понятно: дисциплина в этом полевом стане – не на высоте.
– Свободно стоят, – пробормотал Владимир. – Не боятся.
– А кого им бояться? – сказал Богуслав. – Император Василий – по ту сторону пролива за константинопольскими стенами прячется, а этот берег – целиком ихний. На дорогах заставы – вот и вся охрана.
– Гляди-ка, – отметил Владимир. – А ворота с закатной стороны – нараспашку. Возы какие-то принимают. И еще по дороге катят… Эх, хороши дороги у ромеев, – не без зависти, проговорил великий князь. – По таким дорогам не ходить – летать можно.
– Вот мы и полетим, – усмехнулся Богуслав. – Порушим им праздник.
– Думаешь, они там празднуют? И что же?
– Победу, – хмыкнул Богуслав. – Кабы не мы – конец пришел бы василевсу Василию. Войско у мятежников крепкое, сами они – люди умудренные. А наш император чем «прославился»? Тем, что булгарами бит был беспощадно и удирал от них, как заяц, бросив войско, обоз и даже собственный шатер со всем содержимым. Да его вои здешние и в грош не ценят. Многие небось еще под рукой Иоанна Цимисхия воевали. Помнят, как падали пред ним булгарские города. А ведь там и наши были, русы отца твоего.
– Цимисхий – великий был воитель, – согласился Владимир. – Удачливому воеводе и дружина добрая. И Варда Фока, слыхал я, воевода добрый. Но пока ворог жив – победу праздновать рановато. Как думаешь, Серегеич: хорошую добычу на этом лагере возьмем?
– Давай, княже, сначала лагерь возьмем. Сам же сказал только что: сначала ворога разбить, а потом будем победу праздновать.
– Тогда так, – решил Владимир. – Главный табун у них с восхода пасется. Его Понятке поручу и степнякам его. А к восходным воротом Сигурдовы нурманы подберутся скрытно. Если не возьмут, то наружу уж точно никого не выпустят и башни деревянные подожгут – это дело нехитрое. К тому же часть воев, что в лагере остались, они точно на себя подманят…
– А мы с восхода прямо по дороге и ударим! – подхватил Богуслав. – Ворота закрыть они точно не успеют. Пока сообразят, пока возы уберут…
– Не мы, а ты! – перебил воеводу Владимир. – Возьмешь свои семь сотен, хузар Йонаховых и налетишь. Захватишь ворота, а если внутрь прорвешься, совсем хорошо. Чаю, за стенами вряд ли ромеи в бронях тебя ждать будут. А как выбегут навстречу в одних рубахах, тут-то хузары их стрелами и побьют. Войдешь тогда в лагерь, как рогатина в сало.