– Умолкни, Путята! – пресек опасную речь великий князь. – Прав сын князя Серегея. Нет у меня нужды в глашатаях ни на поле битвы, ни здесь, на совете. Ты уже сказал, что хотел. Теперь других послушаем. Говори, Богуслав!
Путята обиделся, но спорить не посмел. А может, сообразил, что Владимир спас его от выбора между бесчестьем и смертью, потому что драться с Богуславом – это гибель. А вызвать и отступить – позор.
– Да, княже, я скажу, – Богуслав прогнал с лица улыбку. – Корсунь – могучая крепость. Не думаю, что ее стены можно пробить, даже будь у нас те машины, что были у твоего славного отца.
– Кроме стен есть еще и ворота, – заметил Сигурд. – Целых шесть ворот, Богуслав! Что скажешь об этом?
– Скажу, что и ворота нам не разбить, – покачал головой Богуслав. – А если и разобьем, проку будет немного. За каждыми воротами – решетка железная, катаракта. Входы узкие. Корсунским нетрудно будет заложить их камнями. А при воротах – башни. Нашим стрелкам достать тех, кто внутри, будет трудно. А вот им наших бить – очень удобно. Тем более наверху и машины есть. Да котлы особые, чтобы смолу или кипяток сверху лить. Нахрапом полезем – зря людей погубим.
– И что теперь делать? – не выдержал Путята. – Башкой в стены колотиться иль восвояси уйти предлагаешь?
– Я предлагаю вал насыпать, – заявил Богуслав. – Сгоним к крепости народ из окрестных сел, и пусть насыпают. А как поднимется наша гора над стенами, так мы на них и взойдем.
– Глупости говоришь, варяг! – вновь подал голос Путята. – Это ж сколько такую гору земли насыпать придется? Год?
– Может, и год, – согласился Богуслав. – Да только я другого пути в крепость не вижу. Разве что ты, Путята, сам-один к главным воротам подойдешь да бодать их примешься. А корсунцы, на это глядя, от смеха со стен и попадают.
Путята вскочил.
– Если надо, я сам ворота ломать буду! – заорал он, задыхаясь от ярости. – Вот этими руками! Если кто трусливо…
– Ты что же, трусом меня назвал? – ласково поинтересовался Богуслав. – Да еще прилюдно…
– Нет, не тебя, – опомнился воевода. – Это я так, к слову.
Храбр Путята, но нет у него бойца, способного встать против Богуслава. А самому выйти – нельзя. Смерть. Или увечье. Ничего! Он, Путята, найдет возможность поквитаться.
– Я вот что скажу, – вновь вылез Рузила. – Там, в крепости, народ разный живет. Может, найдутся такие, что за хорошую мзду нам ворота откроют? Тогда и ломать их не придется.
Молчание было ему ответом.
Никто из присутствующих не боялся драки. Многие так даже и любили…
Но одно дело – биться в чистом поле, а совсем другое – получить по загривку сброшенным со стены булдыганом. Или кипятку под кольчугу словить. Причем – лично. Поскольку лучшие воины и бьются на лучших местах. То есть – впереди. Но еще обиднее – терять дружинников. Своих. Братьев. С которыми много лет – в одном строю…