– Ты слыхал, а я – видел, – надменно произнес Духарев. Путяту он недолюбливал. – Видел и бил. Вместе со Святославом. Спору нет: ромейская конница очень сильна. Но сколько ее? И на чьей она стороне? А на стороне мятежников по большей части – ополчение.
Тут он немного приврал. Были у Варды Фоки и опытные ветеранские части, а уж те, что вернулись со Склиром из Багдада, и вовсе битые волчары. Но еще Духарев слыхал, что у Склира с Фокой – не всё гладко. Есть между союзниками некоторые трения. И за пару-тройку месяцев они, скорее всего, усилятся.
Но Путята не унимался.
– Василий кинет нас в самую кровавую сечу! – заявил он. – Мы все погибнем, и некому будет получать золото!
– А тебя никто и не зовет! – насмешливо произнес другой воевода, Претич. – Струсил – сиди дома на печке!
– Да я… – Путята вскочил.
– Сядь, воевода! – пробасил Добрыня. – И помолчи, коли ничего путного сказать не можешь. Великий князь сказал свое слово – не тебе ему перечить. Пусть говорит тот, кому есть что сказать дельного.
– Я бы пошел, – заявил Сигурд. – Мне нравится.
– И мне любо! – поддержал Претич и покосился на черниговского князя, которому служил до того, как перейти к Владимиру.
– Сам не пойду, – покачал головой Фарлаф. – Не люблю морем плыть. Но воев бы дал. Пять сотен.
Путята пробубнил что-то себе под нос, но тихонько. Добрыня сказал: помалкивай, значит, молчим. За княжьим вуем Путята ходил, как нитка за иголкой. Истово и преданно. Обоих это устраивало.
– Ну раз договорили, то пора и усы медом смочить, – завершил Добрыня, и военный штаб киевского князя отправился пировать.
– Ты это ловко пошутил с порфирородной принцессой, – похвалил великого князя Сергей. – Теперь любое твое требование малым покажется.
– Пошутил? – Владимир удивленно поглядел на своего воеводу. – А с чего ты взял, что я – пошутил?
Глава десятая, в которой воеводе Серегею предлагают сплавать в далекие края
Артём приехал в Киев через неделю. С полусотней гридней. Остальная его дружина продолжала «воспитательную работу» среди уличей.
– Хорошо потрудился? – спросил Духарев сына за обедом.
Артём улыбнулся:
– Недурно. Прибрался как следует. Оставил, только чтоб до весны дотянуть да поля засеять. Кормильцев мы с тобой проредили. Теперь смердам не до бунтов. А капища языческие вымел начисто. Вот уж кто зажирел так зажирел.
– Может, не стоило богов обижать? – деликатно вмешался Артак. – Боги – они обидчивые.
Они с Рёрехом традиционно присутствовали на семейном обеде.
– Не боги это – идолы! – тут же вмешалась Сладислава.
Рёрех заперхал. Это он так смеялся.