Быстро и профессионально сервировав стол на двоих, водитель и охранник пошли к выходу.
– Погоди, Николай, – спохватился хозяин, – что ребятам в машине мерзнуть, пусть остаются, дом большой.
– Не волнуйся, Антон, они заночуют в роте «ВВ». Слышишь, Зарайский, прямо по улице – и упрешься в ворота части. Я звонил дежурному офицеру, он в курсе. И поставь машину в бокс, чтоб на улице не ночевала, понял?
– Так точно, товарищ генерал!
– Разговор у нас с тобой долгий, и лишние уши при нем не нужны, – объяснил свое поведение Барташов, когда хлопнула входная дверь коттеджа.
Антон Петрович вскинул на него проницательный взгляд, но возражать не стал, ехал человек в такую даль, отчего ж не поговорить…
– Видак есть? – тем временем осведомился генерал ФСБ, грузно опускаясь в кресло.
Колвин кивнул в сторону старомодной «стенки», где в нише подле телевизора тускло поблескивал тонированным цифровым дисплеем «SONY».
– Добро… Ты разливай пока.
Антон Петрович сел, взял уже успевшую запотеть бутылку «Столичной», со щелчком сорвал винтовую пробку и налил, глядя, как его бывший заместитель по политической части, развернувшись вполоборота, возится с аппаратурой. Наконец видеомагнитофон проглотил кассету. Барташов нажал кнопку паузы и обернулся.
– Ну, Антон, за встречу? – чуть помедлив, предложил он и взял в руку рюмку.
Колвин кивнул.
Выпили молча. В эти первые минуты каждый думал о своем, оба генерала исподволь изучали друг друга, потому как жизнью были битые, даром что грудь в орденских планках, – и один, и другой прошли все, начиная от знойных, щедро политых кровью скал Афганистана и кончая тайными операциями кулуарной политики, где крови и грязи оказалось больше, чем в самом адском бою с «духами».
Антон Петрович на дружбу не оглядывался. Генералы ФСБ, равно как и их предтечи из Комитета государственной безопасности, просто так по старым друзьям не ездили. Это являлось фактом, да и Барташов не скрывал, что визит деловой. А значит, дружба – это так, для завязки разговора…
Он не ошибся.
Водка оказалась крепкой. После первой не спеша закусили, помолчали. Все же сказывалась пролитая вместе кровь, как бы далеко ни развела судьба, а помнилось многое… Такое не похоронить ни за чинами, ни за годами…
– Ну, ладно, Антон… – первым нарушил затянувшееся молчание Барташов. – Тянуть не буду. Тут я тебе один фильмец привез, ты посмотри, а потом и поговорим, ладно?
Антон Петрович кивнул.
Палец генерала коснулся кнопки, и экран телевизора моментом просветлел.
Съемка хоть и велась скрытой камерой, но изображение оказалось вполне приличным – кадр почти не прыгал, и все, что надо, исправно находилось в фокусе.