Одним словом, когда Прохоров, как и обещал, зашел поболтать, я только-только плюхнулся на лавку в бывшей школьной столовой, выполняющей теперь почти те же самые функции. Разве что вместо киселя и компота тут подают водку и пиво, а вместо слоек и ром-баб… А вот чем именно тут кормят мне еще только предстоит выяснить.
— Как устроились? — деревянная скамья тихонько скрипит под немаленькой тушей начальника охраны, когда он приземляется за стол напротив меня.
Устроились мы неплохо. В комнатушках на три человека каждая. Хозяева «Рощи сильно мудрить с перепланировкой не стали. Они просто перегородили бывшие учебные классы тонкими стенками из досок, обшитых фанерой и гипсокартонном, и пробили в каждый из таких вот «аппендиксов» отдельную дверь из коридора. Получились длинные и узкие конурки с окошком в дальней стене, в которые из мебели только и влезли, что три кровати с армейскими панцирными сетками и шкаф для одежды. По два душа и два туалета на этаж. Словом, гостиница «Урожай» в каком-нибудь Мухосранске по сравнению с этим — просто «Хилтон». Про ту же «Псарню» даже и вспоминать больно — вот где хорошо жилось. В одном нам повезло — окна наших комнатушек во внутренний двор смотрят и внедорожники из них видны — словно на ладони. В общем, не фонтан, но с учетом обстоятельств, считаю — вполне терпимо. Так я ему и сказал. Тот лишь кивнул согласно.
— Я ж говорил, нормальное местечко, и кормят нормально.
— Возможно, — хмыкаю я. — Сейчас и проверим.
Право заказывать я доверил своему собеседнику. Он все-таки местный, наверняка лучше меня знает что тут и как. Мои доблестные орлы, занимающие столики вокруг, бросают в нашу сторону внимательные взгляды. Ну, да, кто бы сомневался: все пищевые эксперименты ставятся на самом бесполезном члене экипажа, то есть на горячо любимом командире. Сейчас посмотрят, что именно я взял, выждут минут десять-пятнадцать, не помру ли, а уж потом и сами к еде приступят. Негодяи! Прохоров отнесся к моему явственно видимому затруднению с пониманием, и заказал у подошедшего к столу официанта солянку и мясо с картошкой. Когда заказ принесли я, стараясь не привлекать внимания, вытащил из набедренного кармана штанов «горки» маленький бытовой радиометр, и проверил им принесенную тарелку. Увидавший это Прохоров чуть солянкой не подавился.
— Ты чего вытворяешь? Убери, пока хозяин не увидел. Это ж оскорбление, причем серьезное.
— Ну, извини, — бурчу я чуть слышно, убирая прибор назад в карман. — Не знал я, что вы тут такие нежные и ранимые. У нас, знаешь ли, про ваши места слухи не самые добрые ходят.