* * *
В девять часов утра Босх уже сидел перед работником прокуратуры, которому предстояло официально возбудить дело. Дело происходило в офисе окружного прокурора, в здании уголовного суда, расположенном в центре города. Во второй раз за последние восемь часов полицейский тщательно пересказывал все детали случившегося и проигрывал запись разговора с Бреммером. Слушая пленку, заместитель окружного прокурора по имени Чэп Ньюэлл глубокомысленно делал пометки в блокноте с желтыми страницами. Он часто хмурил брови и тряс головой, поскольку запись была не очень чистой. Голоса в гостиной Бреммера звучали слишком гулко — сказывался резонанс чугунных секций батареи. К тому же слова заглушал сильный шуршащий фон. И все же самое важное вполне можно было разобрать без особых усилий.
Босх внимательно рассматривал собеседника. Ньюэлл был молод — самое большее три года, как покинул студенческую скамью юридического факультета. Поскольку арест пока не наделал шуму в печати и по телевидению, дело не привлекло внимания юристов посолиднее и досталось Ньюэллу в порядке очередности.
Когда с пленкой наконец разобрались, Ньюэлл для пущей важности черкнул в блокноте еще что-то и поднял глаза на Босха.
— Вы ничего не сказали о том, что было у него в доме.
— Беглый осмотр прошлым вечером ничего не дал. Теперь там работают другие, по ордеру. Они проводят более тщательный обыск.
— Что ж, надеюсь, они найдут что-нибудь существенное.
— Разве это так важно? Ведь перед вами по сути уже готовое дело.
— Дело хорошее, Босх. Вы проделали большую работу.
— Похвала из ваших уст — высокая честь для меня.
Ньюэлл прищурился, не совсем поняв смысл этих слов.
— Но э-э...
— Но — что?
— Ну, в общем-то, мы можем заводить дело без всяких вопросов. Здесь всего полно.
— И все же?
— Я смотрю на все это с точки зрения защиты. Какая же картина перед нами открывается? Масса совпадений. Он левша, курит, знает подробности дела Кукольника. Однако все это нельзя назвать твердыми уликами. Ведь то же самое можно сказать об очень многих.
Босх закурил.
— Пожалуйста, не...
Босх пустил струю дыма через стол.
— ...ничего, ничего.
— А как же насчет записки и штемпеля на конверте?
— Все это прекрасно, но слишком запутанно. Хорошему адвокату не составит большого труда убедить присяжных, что в данном случае речь идет всего лишь о еще одном совпадении. Он легко может завести дело в тупик. Вот что я пытаюсь вам втолковать.
— А пленка, Ньюэлл? Как же пленка? Мы же имеем его признания, записанные на диктофон. Что вам еще...
— Однако признания чередуются с отрицанием вины.