До точки сбора удалось добраться буквально за четверть часа до назначенного срока. Стервятники, занявшие укрытый от посторонних глаз дворик, разбившись на группы по двое, планировали облаву. «Крысы» привычно оккупировали нижние этажи невысокого, но занимающего огромную территорию здания. На деревянном столике, установленном в беседке посреди двора, пришпиленная ножами, трепыхалась на ветру большая карта помещений первого этажа, позаимствованная разведчиками из холла. Игорь, доверенный человек и правая рука Скала, вооружившись огрызком карандаша, вносил исправления в схему.
– Здесь стена обвалена, прохода нет, охранение можно не выставлять, зато вот тут, – стервятник склонился, отчеркивая короткую жирную линию, – большой пролом, ведущий наружу. Нужно закрыть.
Жженый первым вошел в беседку, кивком поприветствовав банду, и Дио всей кожей ощутил внимание, обратившееся вдруг на него. Игорь вскинул взгляд, почувствовав, что его не слушают больше. Дио встал у входа, привалившись плечом к ржавой трубе, поддерживавшей крышу беседки. Захотелось скрестить руки на груди. Усилием воли Дио завел их за спину. Сцепил пальцы в замок, услышав, как хрустнули суставы. Карандаш качнулся, стукнув по бумаге. Игорь прочистил горло.
– Два кольца, – продолжил он, чуть снизив тон, и головы всех присутствовавших мгновенно повернулись в его сторону, – этого будет достаточно. – Ударная группа войдет внутрь обычным порядком. Если «крысы» поймут, что мы пришли за ними, они могут попытаться организовать оборону. Нам это не нужно. Остальные работают в оцеплении. Помните, нам нужно как можно больше живых «крыс». Посты по периметру подчистят то, что пропустит второе кольцо, но хотелось бы, чтоб зачищать было нечего. Работаем чисто.
Дио скользил взглядом по лицам. У доброй половины стервятников на шее вместо привычного платка болталась дыхательная маска, руки сжимали черные резиновые дубинки. Что бы ни рассчитывали схарматы получить по результатам облавы, они не пожалели средств на экипировку исполнителей. Предстоящая охота вызывала смутное чувство тревоги, и стоило труда убедить себя в том, что это странное, зудящее ощущение подкрадывающейся опасности – результат бессонно проведенной ночи, истощения и усталости. Обострившиеся до предела чувства доносили каждый вздох, малейшее дуновение ветерка, поскрипывание песка под подошвами тяжелых ботинок, терпкий запах сорной травы и вонь застоявшейся в подвалах воды. Глаз различал, как крошится карандашный грифель, оставляя на бумаге мелкие черные точки. Воздух на периферии зрения дрожал. Казалось, за металлическим ограждением беседки серыми призраками ходят люди, по площадке, крича, бегают дети…