— Черед пришел. Самый черед. — Дмитрий достал из чемодана куклу. — Держи-ка, Татьяна Артемьевна!
— Ах! — выдохнула Танечка и схватила обеими руками красавицу в нежно-розовом, как яблоневый цвет, платье и с голубыми, как апрельское небо, глазами.
— Тебе, Алешка. — Дмитрий поставил перед племянником блестящий легковой автомобильчик.
Мальчуган убежал в прихожую, чтобы там немедленно опробовать игрушку. Танечка соскользнула с колен матери и упорхнула за Алешкой.
Марине Дмитрий подарил отрез темно-синей шерсти на платье.
— Премного благодарю, — сказала она, кланяясь Дмитрию.
Анатолий довольно равнодушно отнесся к фотоаппарату.
Артему Дмитрий преподнес семь бритв в бархатном футляре.
— Это что же, для нашей совхозной парикмахерской? — спросил Артем.
— Читай! — Дмитрий раскрыл и разложил в ряд бритвы. На полированных лезвиях по-немецки были вытравлены дни недели. — На каждый день по бритве.
— Да я безопаской раз в неделю поскребусь и то для проформы. Мне одного лезвия на полгода хватает.
У Артема на его розовом лице, казалось, не могла всерьез расти борода. В детстве и молодости он был белобрысый, и странным казалось, что его мягкие и светлые когда-то волосы сейчас густо заседели и стали сивыми.
Перед Викой Дмитрий положил в тарелку нитку янтарных бус.
— Вот спасибо-то! — Бросив вызывающий взгляд на Артема, Вика надела бусы. И оттого, что на ее высокой груди заколыхались крупные круглые янтари, Вика стала еще пышнее.
— Денег-то, Митенька, сколько… Денег… — Варвара Константиновна растерянно смотрела, как щедро сын раздает подарки. Но когда Дмитрий накинул на ее круглые плечи пуховый платок и расцеловал в мягкие щеки, она умолкла, довольная и счастливая.
Александру Николаевичу Дмитрий подарил кусок черного сукна с полным прикладом на костюм. Старик погладил рукой сукно и подкладку, и было слышно, как трещали шелковистые ворсинки, цепляясь за его корявые пальцы.
— Положи куда-нибудь, — сказал он, передавая подарок Варваре Константиновне.
«Ишь ты: бритвы, аппарат, янтари… — Александр Николаевич снова увидел в осанке и улыбке Дмитрия бодрячество и самодовольство. — Привез закусок, подарков и думает, что это и все, что от него требуется. Жди от него, чтоб повинился… А сукнецо на костюм Тольке пойдет, уж почти студент парень-то, да попроще материал надо бы», — подумал Александр. Николаевич и сказал:
— А ну-ка!.. Стало быть, за встречу. За одно и обновки обмоем.
Все поднялись и потянулись чокаться.
Дмитрию казалось, что все рады его приезду, его подаркам и все полны родственных чувств к нему.