— Да что это вы, уважаемый, выдумали? — спросил Виктор Суховяк и пугливо осмотрелся. Улица была пуста… Только в конце Медовой был слышен визг трамвая. Едва заметная фиолетовая полоса передвигалась во мраке. Красавчик Лёлек подтолкнул Виктора в сторону ближайших ворот.
— Поговорим, — серьезно произнес он.
— Никакой я не еврей, — защищался Виктор Суховяк.
— Там видно будет, — возразил Лёлек, — покажи дудку.
— Так ведь ребенок, — проворчал Виктор Суховяк.
— Ты мне ребенком голову не морочь! — крикнул Лёлек. — Показывай дудку!
— Йоася, — мягко сказал девочке Виктор Суховяк, — отвернись личиком к стенке и стой спокойно.
Йоася молча повиновалась дяде. Виктор Суховяк расстегнул пуговицы плаща, слегка наклонил голову, а затем согнутым локтем внезапно ударил Лёлека в челюсть. Лёлек покачнулся, вскрикнул и оперся о стену. Виктор Суховяк нанес короткий удар в живот Лёлека, а когда тот немного наклонился, вбил колено в его пах. Лёлек застонал, снова получил удар в челюсть, еще один в переносицу. Кровь хлынула ручьем. Красавчик Лёлек рухнул на землю. Виктор Суховяк наклонился, но поймал взгляд Йоаси и воскликнул:
— Отвернись, дядя просил же!
Ребенок отвернулся. Виктор Суховяк тихо сказал Лёлеку:
— Ты, пащенок, в другой раз шкуру с тебя сдеру! А теперь — гони свои сиротские гроши.
Красавчик Лёлек обливался кровью, испытывал страшную боль, в голове был сумбур, в сердце обида и ужас.
— У меня ничего нет, поверьте, — пробормотал он. Сильный пинок перевернул его лицом к земле. Под щекой он ощутил холод бетона, а на всем теле ловкие руки своего палача. Виктор Суховяк нащупал бумажник и кошелек. Движения его были спокойны. Тщательно пересчитал банкноты.
— Кого же ты сегодня обработал? — спросил он. — Я столько зарабатываю за месяц.
Суховяк говорил неправду, зарабатывал он больше, но не видел повода посвящать окровавленного грабителя в свои дела. Кошелек бросил возле головы Лёлека.
— Тут тебе на трамвай, — сказал он. — И обходи меня за версту.
Взял Йоасю за ручку, сказал:
— Дядя заболел, у него головка закружилась.
Они вышли из ворот. Красавчик Лёлек с трудом встал. Но идти пока не мог. Оперся о стену и так стоял, тяжело дыша. Из носа все еще текла кровь. Был весь разбитый, униженный, переполненный ненавистью.
Вновь им предстояло встретиться через двадцать лет. Виктор Суховяк как раз вышел из тюрьмы человеком преждевременно постаревшим, с клеймом отребья общества и реакционера. Однако государственные власти не поставили крест на этом несчастном продукте капитализма. Виктору Суховяку дали направление на завод строительных материалов, где ему предстояла работа на бетономешалке. С бетоном Суховяк никогда в жизни дела не имел, если не считать пола тюремной камеры, зато обладал живым умом, твердым характером и потому тешил себя надеждой, что как-нибудь справится. В конечном счете многого от жизни уже не ждал. Итак, снабженный направлением, он отправился к начальнику отдела кадров завода. Начальник оказал ему кислый прием, как, впрочем, поступал всегда по отношению к новым работникам с темным уголовным прошлым. Он прочитал направление, скривился, положил бумажку на стеклянную поверхность письменного стола, широкого, несколько обшарпанного. Начальник тоже выглядел довольно обшарпанно. Лицо одутловатое, а мягкие светлые волосы уже с пролысиной. В комнате было солнечно, день летний, небо безоблачное. Виктор Суховяк разглядывал начальника и молчал. Тот произнес: