— Не горит ли Чичестерский собор, дорогой мой Руперт? — спросил он иронически. — Вы прискакали за пожарной трубой? Она стоит на мызе, если не ошибаюсь, а ключи от сарая у садовника Джека. Можете обратиться к нему, если хотите! Он даст вам ключи.
Майор засмеялся, но глаза его пристально наблюдали за баронетом.
— Поберегите ваше красноречие для тех, кто сможет достойно оценить его, — ответил ему с сердцем молодой человек. — Пусть Чичестерский собор сгорит дотла, да и вы вместе с ним: меня это ничуть не тронет.
— Вы — олицетворенная признательность, мой дорогой Руперт! — пробормотал майор.
— Пусть сгорит хоть весь Чичестер! Мне-то какое дело? — продолжал баронет. — Я счастливейший человек во всем Суссексе: у меня будет самая красивая жена!
— Как? Самая… красивая… жена?! — повторил за ним Варней.
Майор делал паузу после каждого слова и все сильнее раскрывал глаза, как будто совсем растерялся от изумления. Сэру Руперту стало неловко под этим странным взглядом.
— Не смотрите так на меня! — сказал он с яростью. — Я не чудовище, не сиамский близнец, не свинья с женской головой. Вот что я вам скажу: мне не нравится, как вы обращаетесь со мною, и я не собираюсь терпеть ваши штучки… Я не хочу, чтобы меня тиранили из-за того, что я не получил того образования, какое мне следовало бы получить при моем знатном происхождении. Не хочу больше подчиняться ничьим приказаниям, не хочу, чтобы какой-нибудь майор без копейки в кармане, которому угодно было поселиться у нас, смотрел на меня, как на редкого зверя в зверинце. Слышите? Я не буду больше терпеть унижения!
Дрожащий голос Руперта повысился до крика, исполненного бешенства. Майор пустил спокойно несколько клубов дыма и тогда только посмотрел на Лисля.
— Опомнитесь, сэр Руперт, — произнес он спокойно. — Вы уже второй раз оскорбляете меня у себя в доме. Так как вы последний, кому я мог бы простить обиду, то пользуюсь случаем, чтобы дать вам кое-какие наставления, которые, надеюсь, произведут на вас должное впечатление. Прежде всего прошу вас вернуться к предмету, о котором вы только что сейчас упомянули. Вы говорили о какой-то женщине, — о самой красивой женщине во всем Суссексе; не угодно ли вам объяснить, что вы хотели этим сказать?
— Что я хотел сказать? — воскликнул баронет. — Я хотел известить вас, что я предложил руку мисс Оливии Мармэдюк, которая приняла мое предложение и через месяц станет леди Лисль. Слыхали? Она будет обвенчана со мною!
— Вы поступили слишком опрометчиво, милый Руперт, — заметил майор с загадочной улыбкой. — Если бы вы не спешили и сперва посоветовались с вашим опытным другом, то избавили бы девушку от многих затруднений… Ну да это не беда: дети во многих случаях остаются детьми; вы сделали ошибку, и мы с вами еще поговорим об этом сегодня.