К национал-демократам ушли самые преданные сторонники первоначальной партии шведских демократов – такие, как основатель ШД Свен Давидссон, Томас Юханссон и Хенрик Энмарк. На первый план быстро выдвинулись Андерс Стин и бывший организатор партии Тур Паулссон. Именно они стали движущей силой раскола. Большинство вышедших из партии жили в Стокгольме и его пригородах, так что штаб партии оказался в Ханинге, но их поддержали и члены шведских демократов в регионе, особенно студенческий союз партии.
Партия национал-демократов все время пыталась создать иллюзию национальной организации, открывая на бумаге одно отделение за другим. Особое внимание уделялось публичным манифестациям, пропагандам и региональным поездкам. Главную силу составляли самые рьяные активисты, отколовшиеся от шведских демократов. Их не нужно кнутом загонять на партийные собрания. Напротив, они полны энтузиазма, что значительно облегчало работу Тору Паулссону. Но воодушевление в рядах новой партии царило недолго. Через какое-то время уличные марши надоели даже самым рьяным национал-демократам. Стоило партии укрепить свои позиции к выборам 2002 года, как у нее начались новые проблемы.
К тому моменту все, кто желал отколоться от шведских демократов, сделали это, а партии требовалась новая кровь. Возник вопрос: где брать? Национал-демократы обратились к традиционным нацистским движениям – таким, как, например, «Национальная молодежь» (Nationell Ungdom). Но мы с вами уже знаем, что такого понятия, как «демократический нацизм», не существует, так что это привело только к появлению еще больших проблем. Главный подпольщик «Экспо», Даниэль Поль, в течение нескольких месяцев после основания НД притворялся, что симпатизировал партии, при этом пристально следя за ее деятельностью, и сделал вывод, что партия имеет явный нацистский характер. НД была очередной попыткой построить нацистскую партию с «демократическим лицом».
Уже на выборах 2002 года партия столкнулась с серьезными трудностями. Шведские демократы стали самой крупной партией в стране, не представленной в парламенте, тогда как НД пришлось довольствоваться 4 коммунальными мандатами и менее десятой части голосов, полученных ШД. И хотя результаты эти прогнозируемы, для активистов НД они оказались как холодный душ: они всем сердцем надеялись на победу. Более того, рассчитывали, что шведские демократы распадутся.
Результаты выборов связали НД руки. О работе в коммунах с двумя мандатами и речи быть не могло. Да и методы работы оставались традиционно нацистскими: демократией тут и не пахло. Партии негде было себя показать, за исключением мероприятий, подобных Салемскому маршу