— Достаточно, — повторил Максуэйн, но никто не передал киномеханику, чтобы он остановил проектор. Тени на экране зачаровывали, гипнотизировали. Элфик отдохнул, снова начал.
— Зачем вы мне это показываете? — потребовал Дэнди. — Какой в этом толк? Это вторжение в основное гражданское право человека: право на добропорядочную личную жизнь.
— Сэр, — сказал Пит, — а) ни один из них не является гражданином Америки и б) она ведет вовсе не добропорядочную жизнь. Мы видели сегодня убедительный тому пример на этом экране.
— Полагаю, она ведет такую же жизнь, как большинство из нас, — сказал Дэнди.
— Но не такую, как большинство американских матерей и дочерей, сэр, которые возложили на вас свои упования, — сказал Пит.
Максуэйн покачал головой, и Пит умолк.
Изабел была уже сверху Элфика, шея вытянута, голова откинута назад. Дэнди прекрасно понимал, чего хочет его команда. Они хотели изгнать ее из его сердца так же, как изгнали ее из его ума. Он расстался с ней ради будущего — картинка, в которую она не вписывалась. А теперь он должен расстаться с памятью о ней, а вместе с тем и с верой в то, что любовь и власть, мужчина и женщина, земля и огонь могут гармонировать, слиться между собой. Он должен извлечь Пиппу Ди из той формы, в которой она была отлита — блестящий, с иголочки новый суррогат, плод человеческих рук, — смахнуть с нее пыль и быть довольным. Глядя сейчас на Изабел, нет никаких оснований думать, что когда-то он был для нее средоточием жизни, а она — для него.
— Все равно, — сказал Дэнди, не обращаясь ни к кому в отдельности, — она сохранила ребенка. Она не уничтожила его.
— Она сохранила его, чтобы удержать мужчину, — сказал Джо, — только это ей и было нужно, да простит ее за это Дева Мария.
— К тому же она бросает ребенка на соседей, — сказал Пит. — Я не думал, что она опустится так низко.
Дэнди тяжело вздохнул. Чтобы Супермен и Лоис, парившие в космическом пространстве под музыку сфер, пришли к такому концу!
— Делайте, что хотите, — сказал Дэнди. — Делайте, что велит вам долг.
— Бог даст, — сказал Максуэйн после того, как Дэнди ушел, — нам не придется прибегать к крайним мерам, но мы должны иметь на это право, если такая необходимость возникнет.
— Абсолютно с вами согласен, — сказал Пит.
Дэнди зашел в комнату киномеханика и принялся болтать с его подружкой, у которой кружилась голова от желания, того настоятельного желания, какое автоматически вызывают порнографические картинки, и которое ее дружок, во всяком случае, более к ним привычный, не мог — то ли по занятости, то ли из гордости — удовлетворить.