Андрей
Непосредственно наша мужская практика мне не очень запомнилась. Прекрасно удалось раствориться, я приглашал всех, кого ни попадя, все приходили, пытали и уходили, но зато образы, которые я создавал, мне кажется, не плохо у меня получались. Шива мне понравился, я сразу переродился. Но больше всего мне понравилось, когда танцевали девушки, у меня создавалось впечатление, когда у них уже второй образ был, когда мы все хлопали, они танцевали. Такое ощущение было, что они как костер, как огонь, и как лепесточки огня, он вроде как и цельный, но и вроде как сам по себе играет, как каждый лепесточек видоизменяется. Я еще частью этого всего был, и как будто уже не я.
Наталья
Я хотела больше сказать по первой части, когда мужчины были в центре круга. Вначале мне было так спокойно, потом меня начало рвать, потому что было ощущение, что всех мужчин сейчас так порвет и их просто не станет, ужасно! Боже мой, все, мы останемся одни, что делать? И я так ощутила, что я сейчас пойду и порву тех, кто рвет их! И, действительно, всплыли какие-то отпечатки давнишней предыдущей жизни, может еще впечатления. Когда-то я прочитала «Таис Афинскую», когда тысячи мужчин на войне погибают, и это какой-то ужас! Мы остаемся одни и что делать не понятно. И просто надо всех пойти порвать! И я сидела и рыдала и думала Боже мой, ничего себе! Такие чувства сильные. Но потом, когда они стали менять свои образы богов, когда они стали творцами, я подумала – какие они все красивые! Я подумала, один лучше другого, что делать?! Я поняла, что они иногда бывают какими-то придурками. Их глупость, что они себя ассоциируют с какой-то ерундой полнейшей! А на самом деле все Боги! Я смотрела и восхищалась всеми. Это был такой подарок от мужчин, что просто захотелось всех расцеловать! И у меня великая просьба, пожалуйста, мужчины, оставайтесь Богами!
Марина
Так как растворение очень долго не получалось ни под каким видом, пришлось представлять себя военным. Пропал не только скелет, но и даже прах. Поэтому я сразу увидела себя, как свет, или как звук хрустальных колокольчиков. И поэтому я не представляла себе, как было сложно попасть в любое другое тело. Лучше всего дался образ старухи. Я представила, что я старая, больная женщина, меня дети выгнали из дома. Я с палкой, хромая, в трофических язвах, которые смердят и воняют, слепа на половину, всем не довольная, раздражительная, иду по улице и мне некуда деться. Потом еще Лакшми, тоже не очень сложно я представила себя матерью всего человечества, что бы доставить счастья всем и вся.