Любопытно, что Антоний успел перед смертью дать Клеопатре совет довериться Прокулею. Но Антоний сделал это напрасно, а Октавиан слишком понадеялся на красноречие своего посланца. Клеопатра отказалась впустить его в гробницу. Прокулей ограничился переговорами, прославляя доброту и милосердие Октавиана и не скупясь на обещания.
В этих трагических переговорах Клеопатра не требовала ничего для себя лично. Она просила лишь ручательства, что египетский трон перейдет по наследству к ее детям. В душе Клеопатры, надо полагать, произошел перелом. Весной она еще могла, мечтая о власти, цепляться за Цезариона, вступавшего в пору зрелости. Но сейчас она помышляла лишь о будущем династии. Себя она в расчет не принимала. Единственный козырь в переговорах с Октавианом — это возможность распорядиться собственной жизнью по своему усмотрению. Однако Октавиан стремился лишить ее этого преимущества. Он посылает следом другого приближенного, Галла, который тоже вступает в переговоры, тоже не скупится на обещания и вовлекает Клеопатру в дискуссию, в то время как Про-кулей приставляет лестницу с противоположной стороны усыпальницы, где находится то самое окно, через которое царица и ее служанки втянули наверх умирающего Антония. Хитрость удается. Прокулей врывается в комнату Клеопатры и успевает выхватить у нее из рук кинжал, которым она пыталась заколоться.
— Клеопатра, — взывает он к ней, — ты поступаешь так не только во вред себе, но и во вред Цезарю, ты лишаешь его возможности явить великую доброту в милость и даешь оружие в руки хулителям этого великодушнейшего и добрейшего из всех властителей, будто он безжалостный зверь, которому следует отказать в доверии.
Последующие события дадут всему свою оценку. Возможно, Прокулей верил в то, что говорил, возможно, в присутствии других римлян ему не оставалось ничего иного, как выполнять доверенные ему наказы. На всякий случай он без лишних церемоний удостоверился, не прячет ли она яд в складках одежды. Впрочем, Октавиан не замедлил дать царице первое доказательство своего великодушия, дозволив ей распоряжаться на похоронах Антония, хотя многие цари, властители и военачальники домогались этой чести; Клеопатра получила возможность сделать все по своему усмотрению.
Когда погребение совершилось, она решила умереть. Еще в момент смерти Антония она, как мы помним, в приступе отчаянья разодрала ногтями грудь, и теперь раны воспалились и объявилась сильная горячка. Посовещавшись со своим врачом Олимпом, Клеопатра решила под предлогом ограничений в пище, предписанных ей в связи с болезнью, уморить себя голодом.