Гебель в сопровождении своего спутника, жандармского поручика Ланга, вошел в сени.
Направо была полуоткрытая дверь в комнату. Оттуда падала в сени неровная полоса света. Налево была дверь в караульню.
Гебель оглянулся на Матвея.
— Пожалуйте в комнату, — сказал он с важностью.
Ланг проводил Матвея в комнату направо, а Гебель распахнул дверь налево, в караульню.
— Фельдфебеля! — позвал он негромко, но строго.
Слышно было, как в потемках зашевелились солдаты. В сени выскочил встревоженный Шутов.
— Расставить часовых кругом хаты! — приказал Гебель. — Да ты спишь, что ли?
Шутов не двигался с места. Он никак не приветствовал начальство, не сказал ни «так точно», ни «слушаюсь, ваше высокоблагородие». Он как бы соображал что-то и стоял неподвижно, глядя прямо в лицо Гебеля, освещенное падавшим сбоку, из комнаты, светом.
Что-то дерзкое почудилось Гебелю в этом взгляде. Он занес было руку, чтобы ударить седоусого фельдфебеля кулаком по голове, но не ударил, а только выговорил сдавленным голосом:
— Поворачивайся, слышишь? Расставь караул!
Шутов очнулся, повернулся левым плечом и исчез в караульне.
Через минуту в сенях показались заспанные солдаты. Стуча ружьями и посматривая исподлобья на Гебеля, они гуськом проходили на двор.
Пропустив мимо себя караул, Гебель вошел в комнату Муравьевых. На столе горела оплывшая свеча. Гебель взял свечу и, указывая на заднюю каморку, спросил у Матвея:
— Что там такое?
— Там? — ответил Матвей. — Там ничего.
Гебель направился в каморку, высоко поднимая свечу.
Увидев спящего Сергея и лежавший на столике пистолет, он вздернул плечи и увесисто крякнул. Затем тронул Сергея за рукав.
Сергей открыл глаза.
— Извольте встать, Сергеи Иванович, — вкрадчиво сказал Гебель.
Сергей продолжал лежать и только повернул голову. Он смотрел не на Гебеля, а мимо него — па мигающее пламя свечи.
— Потрудитесь, Сергей Иванович, — повторил Гебель и, поставив на столик свечу, взял пистолет.
Сергей спустил ноги и сел на кровати. Брови его сдвинулись. Он как будто щурился от света.
Гебель между тем вертел в руках пистолет. Он ссыпал с полки порох и положил пистолет на место.
— Незачем держать в комнате заряженный пистолет, — сказал он с приятной улыбкой.
И вдруг, приосанившись и вздернув плечи, произнес торжественно:
— Вы с братом арестованы по высочайшему повелению.
Сергей неожиданно улыбнулся.
— Что же, Густав Иванович, отлично, — сказал он совсем просто. — Вон там в углу моя шпага. Не хотите ли чаю?
Утро вторника. От хат и заборов побежали через улицу длинные тени. Комната осветилась розовым блеском. Розовые лучи освещали пеструю скатерть на столе, самовар с помятыми боками и рыжие усы Гебеля. Гебель пил чай вместе с поручиком Лангом и двумя арестованными.