Моей классной руководительницей была Инга Васильевна Соколова, за глаза – просто Инга. Ее судьбу можно описать мелодраматической фразой «она отдала всю жизнь школе и детям», и это будет чистейшей правдой.
Инга вела русский язык и литературу. Преподавать литературу с пятого по восьмой класс было, наверное, одно удовольствие по сравнению с работой в старших классах: всё русская классика, почти никакой идеологии, много прекрасных стихов. Гораздо труднее было сделать увлекательными уроки русского языка, но Инге это удавалось. Именно уроки русского мне запомнились особенно, не в последнюю очередь потому, что на них надо было стараться вовсю, чтобы получить хорошую отметку. Достаточно сказать, что в восьмом классе у нас была только одна пятерка в четверти по русскому, и к тому же, как ни парадоксально, у единственной иностранки – болгарки Ульяны Христовой.
У Инги Васильевны не было своей семьи, и значительную часть лета она проводила со своими учениками, то есть с нами. Такую самоотверженность начинаешь ценить, только став взрослым, когда появляются собственные дети и ты понимаешь, что это значит: отвечать за чужих. Инга ездила с нами на Оку, где мы жили дней десять в лесу в палатках, ходили за молоком и хлебом в ближайшую деревню за несколько километров, купались и катались на лодках. Она возила нас в Пушкинский заповедник и Псков, мы ездили с ней на турбазу в Солотче под Рязанью. При этом мы никогда не чувствовали, что она делает это только ради нас. Ощущение было, что мы просто вместе отдыхаем и радуемся жизни. Правда, как мне сейчас кажется, Инге Васильевне не было особенно трудно с нами управляться: мало-мальски серьезных проблем, сколько я помню, не возникало.
В эти путешествия ездила примерно одна и та же компания, человек пятнадцать; среди нас было двое или трое ребят, которые бренчали на гитарах. Если нам приходилось всем вместе чего-нибудь ждать или долго ехать, мы пели. Репертуар у нас был широкий: много Окуджавы и Высоцкого, Визбор, блатные песни, Городницкий – в общем, кто что помнил и у кого что было записано дома на пленку.
Однажды в Рязани нам предстояло долго ждать автобуса, и мы решили всей компанией пойти в кино. Мы стояли с рюкзаками в фойе местного кинотеатра, когда к нам подошел администратор и попросил: «Ребята, у вас гитара, вы так хорошо поете, может, вы перед нашими зрителями выступите?» Несколько наиболее решительных из нас, в том числе и я, вышли на сцену и минут двадцать нестройно, но зато с большим энтузиазмом пели Высоцкого, Окуджаву и даже что-то квазиблатное, вроде «Стою я раз на стреме, держусь я за карман…». В общем, выдали репертуар, какой тогда нечасто можно было услышать в публичном исполнении. Немногочисленные зрители дневного сеанса наградили нас бурными аплодисментами.