Сурцов, не мигая, смотрел на него. Этот пристальный обжигающий взгляд выводил диспетчера из себя. Этот человек, ворвавшийся к нему, ведет себя так, как будто ему чем-то обязаны! Нет, это просто нахальство, неужели он не понимает?
— Послушайте-ка, — не выдержал диспетчер, когда молчание стало невыносимым. — Вы что, не понимаете моих слов? Я же вам ясно сказал: здесь вам делать нечего. Вы же видите: человек работает. Работает! А не шляется, как некоторые, по диспетчерским, куда посторонним и вход-то запрещен!.. Ну что еще?
Сурцов не шевелился. Он по-прежнему пристально смотрел на диспетчера, но теперь в его взгляде появилось что-то яростное. Рука сжимала край стола так, что пальцы побелели.
— Вы отказываетесь заправить мою машину… — голос Сурцова срывался; воротник, казалось, душил его, и он с силой рванул воротник, — Вы знаете, как это называется? Это саботаж, и я… Как ваша фамилия?
— Что?! — диспетчер побагровел.
— Я спрашиваю, как ваша фамилия? — резко повторил Сурцов. — Чтобы знать, какую сволочь пускаю в расход!..
Совсем близко от своего лица диспетчер увидел дуло пистолета. На мгновение ему показалось, что он сходит с ума. Происходящее было настолько, невероятно, что совершенно не укладывалось в голове. Снится мне, что ли, все это? — подумал он и заморгал, пытаясь стряхнуть наваждение.
Внезапно, так, что оба вздрогнули от неожиданности, ожили динамики над пультом:
— Никитич, тут на рулежке какая-то колымага вклинилась, встала поперек полосы, ни пройти, ни проехать… Убери ты ее, ради бога, а то на таран возьмем.
Диспетчер щелкнул рычажком.
— Погоди, какая еще колымага? Так это не из наших, что ли?
— Да ты никак ослеп, Никитич? Своих от чужих отличить не можешь? Сажаешь телеги какие-то допотопные, а потом удивляешься…
— Кто сажал?! — закричал диспетчер. — Когда?!
— Да что ты, Никитич, спишь, что ли, там? Минут двадцать уже, как приземлилась, а еще на нас грешишь…
Диспетчер ошарашенно выключил микрофон и бессильно откинулся на спинку кресла. Нет, с этим студентиком определенно надо что-то делать. Проспать посадку — это надо суметь!.. Его взгляд упал на Сурцова, все еще стоявшего перед ним.
— Так это ваш самолет там? — вдруг сообразил он и перевел дыхание. — Это вы встали там поперек полосы?
— Слава богу, разобрались, — усмехнулся Сурцов, убирая пистолет в кобуру. — А то делают вид… Давно бы так.
— Какой вид? — глупо спросил диспетчер.
— Да вот такой… Как будто обязанностей не знаете. Распустились вы тут все… Музыка, огни везде… в буфетах обжираются… Как будто и нет ничего… Вообще, чертовщина какая-то! Ориентиров нет, посадочные знаки на аэродромах не выложены. Сидят тут, сытые, холеные… А там люди кровь проливают… Ну, ничего, мы с этим делом еще разберемся…