Саня ответил незамедлительно, словно только и делал, что ждал звонка.
– Привет, – деловитым голосом отозвался он. – Как сам, как здоровье? Ольга как? Я после того домой в шестом часу утра пришел, довели добрые люди…
– Нормально все, – оборвал воспоминания о похождениях пьяного хирурга Илья. – Слушай, тут такое дело. Я слышал, в городе женщина под поезд попала…
– Ага, под товарный, в половине пятого утра на Москву шел, – подтвердил Саня. – К нам привозили на экспертизу. Вернее, к соседям, за стеной, ты знаешь, мы у них спирт покупаем. Ребята сказали, что концентрация алкоголя в трупной крови составила больше трех промилле. Смертельная доза, если по-простому, литра полтора паленой водки в одно лицо тетенька уговорила. Она могла поезда и не дожидаться, сама бы через час-другой загнулась. У нее с поджелудочной какие-то проблемы при жизни были, я толком не вникал. А тут прикинь – рельсы, масса электровоза и вагонов, скорость, колеса… До полудня собирали, – с профессиональным цинизмом сообщал Саня подробности гибели Натальи.
– А как ее вообще опознали? После колес и прочего? – по коже под футболкой и форменным черным комбезом побежали мурашки, Илья поежился, перехватил заинтересованный взгляд дежурного за столом, подхватил с кресла автомат и вышел в коридор.
– По документам, – ответил хирург. – Сумку рядом нашли, черную такую, с заклепками. В ней и паспорт был, и телефон, и деньги.
– И что – сумка так всю ночь и пролежала рядом с трупом? – уточнил Илья. Саня помолчал и выдал неуверенно:
– Ну, да, получается, что пролежала. Слушай, я врач, а не мент. Что знал – рассказал, остальное не ко мне. Могу соседей еще раз расспросить, но ничего нового они не скажут, отвечаю.
– Ладно, я понял. Спасибо тебе, – сказал Илья и тут же добавил: – Но все равно странно.
– Странно, – согласился задумчивый Саня. – Но, как говорится, за что купил, за то и продал. А ты знал ее? Самоубийцу?
«Почему самоубийцу?» – переспрашивать Илья не стал, ответил коротко:
– Да, мы с ней в одном классе учились. Все, пока.
И до конца смены ходил сам не свой, все никак не мог найти хоть малейшее, крохотное объяснение, малейшую зацепку, что прояснила бы жуткую гибель Наташи. Слишком складно все получилось – ночь, паленая водка, груженый товарняк. Ни следов, ни свидетелей. И, главное, не было причины – ни одной, даже намека на нее. Пока получалось одно – Наташа оказалась на вокзале не по своей воле. И все сказанное Логиновым и Саней безупречно укладывалось в эту версию, отчего становилось нехорошо, и в голову лезли дурные мысли. И избавиться от них было решительно невозможно – хоть стометровку беги, хоть на спарринг против двух противников выходи.