Он снова принялся натягивать одежду на свое длинное, жилистое тело, унаследованное от отца. Огромный размер ноги тоже достался ему от дорогого папочки.
Темно-русые непослушные волосы были такими же, как у матери. Выяснил он это лишь по ее детским фотографиям — на его памяти мама всегда была мягкой, жизнерадостной, тщательно ухоженной блондинкой.
Его ясные серые глаза, иногда приобретавшие оттенок грозовых туч, с десятилетнего возраста отличались стопроцентным зрением.
Застегивая молнию парки перед выходом на улицу, Кэл подумал, что куртка служит ему исключительно для комфорта — за двадцать с лишним лет он ни разу не чихнул. Ни гриппа, ни вирусной инфекции, ни сенной лихорадки.
В двенадцатилетнем возрасте он упал с яблони. Кэл почувствовал, как переломилась кость руки, дыхание перехватило от резкой боли.
А пока шел через лужайку к дому, чтобы сказать маме, рука срослась — правда, было еще больнее.
Он так тогда и не признался, вспомнил Кэл, выходя на пронизывающий холод. Зачем было ее расстраивать?
Он быстро преодолел три квартала до офиса Фокса, отвечая на приветствия соседей и друзей. Останавливаться и вступать с ними в разговоры не хотелось. Ни насморк, ни пневмония ему не грозили, но он жутко устал от зимы.
Серый, покрытый коркой льда снег грязной лентой лежал вдоль бордюра. Двери и окна некоторых домов и офисов украшали сердечки и венки в честь Дня св. Валентина, однако и они не могли оживить пейзаж: голые деревья и по-зимнему пустые сады.
По мнению Кэла, Холлоу в феврале был не самым приятным местом на свете.
Он поднялся по ступенькам крытого крыльца старинного каменного дома. Табличка рядом с дверью гласила: «Фокс Б. О'Делл, адвокат».
Видя эту надпись, Кэл чувствовал удивление и некоторую растерянность. Прошло почти шесть лет, а он никак не привыкнет.
Длинноволосый, чудаковатый хиппи стал адвокатом.
Кэл вошел в аккуратную приемную, где за письменным столом восседала Элис Хоубейкер. Строгая и опрятная в своем темно-синем костюме и белой блузке, с шапкой седых волос и солидными бифокальными очками, миссис Хоубейкер следила за конторой, как бордер-колли за стадом овец.
Симпатичная и ласковая на вид, она тут же вцепится в ногу, стоит сделать шаг не в ту сторону.
—Здравствуйте, миссис Хоубейкер. Господи, как там холодно. Похоже, немного снега нам не помешало бы. — Кэл размотал шарф. — Надеюсь, вы с мистером Хоубейкером не мерзнете.
—Нет, не мерзнем.
Странная интонация заставила Кэла пристально посмотреть на помощницу Фокса.
Стягивая перчатки, он вдруг понял, что она плачет, и шагнул к столу.